Дочь есть дочь - Мэри Вестмакотт Страница 22

Он сделал паузу, уверенный, что произвел прекрасное впечатление.

Из этого заблуждения его вывел голосок Сэры, вежливый, но с ноткой дерзости:

– Вам, вероятно, часто случается выступать с публичными речами?

– Что? – только и пробормотал Ричард.

– У вас это превосходно получается, – тихонько проговорила Сэра.

И, откинувшись на спинку стула, она углубилась в созерцание своих ногтей, покрытых ярко-красным лаком.

Последнее усилило раздражение Ричарда – он не выносил этого вошедшего в моду маникюра. Только теперь он понял: на самом деле его встретили отнюдь не дружелюбно.

Но постарался сдержаться – и в результате он взял чуть ли не покровительственный тон:

– Вам может показаться, дитя мое, что я вас поучаю.

А я просто хочу привлечь ваше внимание к некоторым моментам, которые могли остаться вами незамеченными. И в одном я смею вас заверить: оттого, что ваша мать любит меня, ее чувство к вам не охладеет.

– Да? Как любезно с вашей стороны сообщить мне об этом.

Теперь уже сомнений не оставалось: она настроена враждебно.

Ричарду бы отказаться от самообороны, сказать по-простому: «Чего я только не наговорил тут, Сэра. А все от врожденной робости и от того, что я несчастлив, но, поверьте, я очень люблю Энн и хочу понравиться вам, если это возможно». Тогда, быть может, Сэра растаяла бы, потому что, в сущности, сердце у нее было доброе.

Но вместо этого Ричард заговорил еще более уверенно.

– Молодые люди, – заявил он, – склонны к эгоизму. Обычно они не в состоянии думать ни о ком, кроме себя. Но подумайте о счастье матери. Она имеет право на свою жизнь, на счастье, когда оно ей выпадает. Кто-то должен быть с ней рядом, чтобы поддерживать ее и защищать.

Сэра, подняв глаза, посмотрела прямо в лицо Ричарду, твердым немигающим взглядом, поразившим его.

– Не могу с вами не согласиться, – неожиданно промолвила она.

Тут в комнату взволнованно вошла Энн.

– Кофе не осталось? – нервно спросила она.

Сэра осторожно наполнила чашку, поднялась и протянула ее через стол матери.

– Вот, мама. Ты пришла как нельзя более кстати. Мы тут кое о чем потолковали.

И она вышла из гостиной. Энн вопросительно взглянула на Ричарда, заметно покрасневшего.

– Твоя дочь, – сказал он, – решила принять меня в штыки.

– Ах, Ричард, наберись терпения, терпение и труд, как гласит пословица, все перетрут. Прошу тебя, будь терпелив.

– Не беспокойся, Энн. Терпения у меня хоть отбавляй.

– Пойми, все это свалилось на нее нежданно-негаданно.

– Понимаю, понимаю.

– У Сэры золотое сердце. Она премилое дитя, уверяю тебя.

Ричард промолчал. Ему Сэра показалась весьма зловредной девицей, но нельзя же сказать это ее матери!

– Все уладится, – попытался он успокоить Энн.

– Даже не сомневаюсь. Время – вот лучший помощник.

Оба были сильно расстроены и не находили нужных слов, чтобы успокоить друг друга.

* * *

Сэра отправилась к себе в спальню и, не видя что делает, вынула из платяного шкафа и разложила на кровати все свои носильные вещи.

– Что вы делаете, мисс Сэра? – спросила, входя, Эдит.

– Да вот, смотрю, не надо ли чего отдать в чистку или в починку – Да я уже смотрела. Можете не беспокоиться.

Сэра ничего не ответила. Эдит заметила слезы в ее глазах.

– Ну, ну, не принимайте все так близко к сердцу, мисс Сэра. Перемелется – мука будет.

– Он противный, Эдит, такой противный! И как только мама могла? Все испорчено и хорошо уже больше никогда не будет.

– Полноте вам, мисс Сэра, не расстраивайтесь. Обойдется. Все минует, одна правда останется.

Сэра расхохоталась.

– Скажи еще «это выеденного яйца не стоит». Или «как веревку ни вить, а концу быть». «На чужой роток не накинешь платок» также подойдет.

Эдит сочувственно покачала головой и, выйдя, плотно закрыла за собой дверь.

А Сэра разрыдалась, как маленькая, от мучительной обиды Она видела вокруг себя один беспросветный мрак.

И, по-детски всхлипывая, бормотала:

– О мама, мама, мама..