Восстание вассала - Александр Смоленский Страница 22

Пожилой китаец действительно задумался и почесал затылок.

– Штраф, пожалуй, я действительно выпишу, – наконец вынес он свой приговор. – За нарушение общественного порядка с вас, товарищ русский, я выпишу штраф в десять тысяч юаней.

– Ничего, что у меня только доллары? – быстро согласился Данист.

– Ничего. Доллар сейчас растет, – столь же быстро успокоил его полицейский чин, тем самым давая понять, что в кассу он их сдавать не собирается. – А вот рубли, извините, не взял бы.

– Это еще почему? – чуть ли не обиделся Денис за державу.

– Так у вас же сейчас кризис. А нам тут, при всем уважении к вам, товарищ русский, нестабильная валюта не нужна.

– Кризис? – машинально повторил вслед Данист и тут же понял, что сделал непростительную ошибку.

Взгляд полицейского стал пронзительнее, чем у российского прокурора. Что-то подозрительно. Русский турист, и не знает, что у них там, в Москве, кризис?!

– Кризис? – вновь повторил беглец, мучительно размышляя, что ему соврать. Не говорить же правду, что газет он не видел уже месяца три. – Так это разве кризис?! Вот в девяносто восьмом году был кризис! А этот для нас сущая безделица. Кому, как не вам, знать, что русский народ ко всему быстро привыкает.

Он положил на стол полицейскому начальнику пять бумажек по сто долларов, которые незаметно отсчитал в кармане.

– Это вы верно заметили. Насчет взаимопонимания. Китайский народ тоже быстро ко всему привыкает. И к хорошему, и к плохому. Мы с вами как братья.

«Только не хватало, чтобы он полез брататься, – подумал Данист и быстро ретировался. О, Родина! Я узнаю тебя в лице китайских братьев!»

Спустя трое суток Денис наконец-то доплыл до Шанхая. Правда, в неважном состоянии: все морское путешествие в море бушевал приличный шторм, так что впервые в жизни ему довелось по-настоящему ощутить, что такое морская болезнь.

Он уже принял принципиальное решение, во избежание случайных приключений, не покидать порта, пока не будет готов к последнему «марш-броску» к желанным берегам. Поэтому ночлег и пропитание он искал тоже в порту. Конкурируя на равных с местными китайскими кули, выклянчивал у капитанов судов и их помощников хоть какуюнибудь работу. Разгружал суда, драил палубы, мыл, как на зоне, гальюны и прочее, прочее. При этом всё время старался «притереться» поближе к «морским волкам», среди которых главную роль играли грозные боцманы. Но, увы, никто даже и слышать не хотел о том, чтобы взять на борт какого-то там нелегала.

Как-то однажды, подзаработав на погрузке греческого сухогруза пятьдесят долларов, бывший узник 1313, а ныне нелегал Дантесов, как всегда смертельно уставший и вдобавок раздосадованный очередными неудачными переговорами с капитаном судна, с горя решил напиться. Благо рядом с территорией порта дешевых питейных заведений было в избытке.

Он зашел в первую же на пути забегаловку, при входе в которую недвусмысленно горел разрисованный красный китайский фонарик. Впрочем, на это обстоятельство Денис не обратил никакого внимания. Заказав себе двойную порцию дешевого здесь японского виски, он присел за столик в углу полутёмного зала, освещенного тусклыми настенными светильниками. И только после третьей порции «двойного» прилично захмелел. Но вместо того, чтобы расслабиться, стал поносить собственную жизнь, громогласно пустив в ход отборный русский мат. Нетрудно догадаться, кого он материл, забыв все предосторожности, которым, казалось, следовал неукоснительно.

От души отматерясь, чего за всю прошлую жизнь за Денисом никогда не водилось, он уронил голову на стол и, может быть, даже задремал.

– Товарищ русский? Вам плохо? – кто-то теребил его за плечо.

Очнувшись, он увидел склонившееся над собою чье-то лицо, которое не было похоже на харбинского полицейского, чье «товарищ русский» надолго запало в душу. И почему голос женский? Нежный, как…

Данист резко вскочил. Рядом с ним стояла совсем молодая китаянка, – хотя кто знает, сколько «молодым» китаянкам лет на самом деле, – одеяние которой и макияж были расцвечены всеми цветами радуги. Только идиот не догадался бы, что именно этой особе было угодно от припозднившегося посетителя таверны.

– Вы случайно не из Петербурга? – с мягким, характерно китайским акцентом обратилась она.

Растерявшийся Денис уставился на незнакомку. Не слишком ли часто к нему обращаются на родном языке? Ладно, тогда в Харбине он сам нашел себе собеседника, но чтобы его вычислила китаянка, это уж слишком. Сообразить, что он сам только что во всеуслышание ругался на русском, он не смог.

Между тем хмель как рукой сняло. И вовремя. Отвечать что-то надо было все равно.

– Я не русский, я россиянин… Это, во-первых. И шла бы, знаешь куда!.. – злобно бросил в ответ Денис. – Это, во-вторых.

– Простите, но я давно уже не слышала русской ругани. Вы очень расстроены?

Китаянка доброжелательно улыбнулась, обнажив ровный ряд белоснежных зубов.

– Какое твоё дело, сучка? – снова схамил Данист. Больше всего он боялся ввязаться в скандал. Ведь девица здесь «трудится» не сама по себе…

– Я не сучка. Я гейша при этом заведении, и зовут меня Лу.

– Гейша в портовом кабаке? – усомнился Денис. – Не может быть. Хочешь сказать, что выучилась русскому у своих клиентов? Говоришь почти без акцента.

«Уж не секретный ли агент эта девица?» – пришла в голову странная мысль. Где-то в глубине памяти всплыли подобные аналогии, почерпнутые из обрывков книг и фильмов. Только этого ему не хватало.

– С удовольствием вам все объясню. Но только не здесь… – снова улыбнувшись, ответила Лу. – Мне тоже не нравится в этом баре. Может, пойдем ко мне? С вас, товарищ русский, я денег не возьму, не волнуйтесь…

– Что, в Шанхае открыли общество бесплатных сексуальных услуг? – в очередной раз оскалился Денис. А про себя подумал, какая у него теперь жизнь. То насиловали в зоне, то теперь предлагают отдаться в шанхайском порту.

– Считайте, что так, – откровенно рассмеялась в ответ девушка. – А если хотите услышать правду, то мне очень захотелось устроить себе ночь воспоминаний о России. Поговорить с вами, попрактиковаться в русском языке. Знаете, уже стала забывать. Ведь когда-то я два года проучилась в вашем питерском университете.

– Неужели?! – опешил Данист. – Это уже становится интересно.

Он поймал себя на мысли, что девушка-то весьма недурна, в ней даже есть какой-то шарм, целомудрие.

«Впрочем, как же?! – оборвал он сам себя. – Целомудрие в шанхайском порту. Чего только „с голодухи“ не нафантазируешь».

– Ну, если вам интересно, то возьмите с собой шампанского, расплатитесь и идите за мной.

«Раскручивает, – быстро сообразил Денис и мигом вспомнил редкие загулы в клубе „Dolls“ на Пресне, где очаровашки действовали точно таким же образом, как эта, с позволения сказать, гейша.