Сады Виверны - Юрий Буйда Страница 22

– Он не мог далеко уйти, – сказал дон Чема.

Перезарядив пистолеты, мы двинулись к выходу, как вдруг домик содрогнулся от фундамента до крыши, и с полок посыпалась посуда.

С крыльца мы увидели виверну, шагавшую через сад. Когда она подняла лапу, чтобы сделать очередной шаг, я разглядел осенний лист, прилипший к ее пятке. Крылья виверны волочились по земле, из ноздрей вырывались клубы дыма. Облитая с головы до кончика хвоста алой чешуей, она набирала ход, расшвыривая статуи и сокрушая фонтаны, наконец подпрыгнула и с протяжным криком взвилась в небо.

– Это он? – спросил я, задыхаясь. – Это Джованни? Боже!..

– Этого не может быть! Не должно быть! – воскликнул дон Чема. – Никогда не верил в эти сказки, и на́ тебе! Будь ты проклят! Бегом, Мазо!

Двор был устлан телами женщин, саксонцев и крестьян.

Басту лежал на боку, и рука его обнимала невидимую женщину, распростертую рядом в луже крови.

Капитан Капата сидел у телеги, раскинув ноги, и с брезгливым изумлением смотрел на свои кишки, стекавшие на землю.

Из келий доносились отчаянные крики – женщины, похоже, добрались до монахов.

– Мушкеты! – крикнул дон Чема, глядя в небо, где кружила алая виверна. – Заряжай мушкеты!

Но было поздно.

Чудовище взмахнуло крыльями и стремительно помчалось к земле, а когда поравнялось с крестом церкви Святой Девы, вдруг разинуло пасть и выпустило струю огня, потом вторую, третью, и вот уже полыхало все вокруг – гостиница, приют, церкви, монастырь, дерево и камень, земля и люди. Все, все было охвачено пламенем, бушующим, ревущим, безжалостным.

Дон Чема успел толкнуть меня за телегу, стоявшую у гостиничной стены, но огонь подступал со всех сторон, и я пополз к главным воротам монастыря, протиснулся в узкую щель между створками, попытался подняться на ноги и увидел женщин с копьями и луками, выбегающих из леса. Одна из них вскинула лук и не целясь выпустила в меня стрелу, но сил у меня оставалось лишь на то, чтобы упасть на колени…

Очнулся я от тряски, вызывавшей сильную боль во всем теле.

Я лежал в повозке, укрытый плащом, и надо мной горели бледные звезды.

Услыхав мой стон, возница остановил повозку и обернулся.

Это была Нелла.

Даже при слабом вечернем свете я различил бурые пятна на ее куртке, похожие на засохшую кровь. Под глазом у нее темнел синяк, а на губах запеклась кровь.

– Где мы? – спросил я, пытаясь подняться. – Почему мы здесь?

– Где мы – пока не знаю, – ответила Нелла, спрыгивая на землю. – А почему… спасаем свои жизни…

Она помогла мне выбраться из повозки, и я справил нужду в придорожных кустах.

Лицо, шея, руки мои были обожжены, висок глубоко рассечен, грудь и плечо болели, но я мог двигаться, думать и говорить.

Отсюда, с высоты, был виден горящий монастырь. Пламя поднималось к небу. Кажется, там горели даже камни.

– Где дон Чема… мессер Хосе-Мария Рамон де Тенорьо-и-Сомора – что с ним?

– Не знаю, выжил ли там кто-нибудь… ничего не знаю…

Она достала из мешка сыр, хлеб, флягу с вином и, пока мы утоляли голод, рассказала о том, что видела своими глазами.

Нелла пришла в себя в разгар сражения и, когда попыталась выйти из гостиницы, чуть не стала жертвой разъяренных женщин. Но ей удалось отбиться от них и спрятаться.

Потом она увидела, как я пробрался сквозь щель в главных воротах и был сбит с ног стрелой…

– На ноготь вправо – и ты был бы убит. – Она коснулась моего раненого виска. – Тебе повезло.

Она вырвала меня из рук озверевших баб, нашла повозку и погнала мула прочь от монастыря, охваченного пламенем. При этом не забыла о моем дорожном мешке с двумя сотнями дукатов и тетрадями, которыми я дорожил.

– Значит, тебе тоже досталось, – сказал я. – Как тебе удалось с ними справиться?

– Я их просто убила, – сказала Нелла. – Всех, кто оказался рядом с тобой.

– И куда мы направимся? Возвращаться в монастырь, похоже, бессмысленно, ехать в Рим – опасно, мы не выполнили приказ кардинала-племянника, упустили Джованни, и никто не знает, где он сейчас… На север? На запад?

– Как прикажешь, – сказала Нелла.

– Значит, в Савойю, во Францию, лишь бы подальше от «ночных псов» дона Антонио, от виверн, от всех этих безумцев и безумств. У нас есть деньги – на первое время хватит. Я многому научился у хозяина, не пропадем. А ты…

– Если ты не против, – сказала Нелла, – мой ночной горшок всегда будет стоять рядом с твоим.

Она стала так похожа на Нотту – от нее даже пахло сушеным яблоком, как от моей малышки.

– Помню, ты сказала, что мне не придется выбирать между тобой и Ноттой…

– Я не думала, что все так обернется. Я думала, мы обе погибнем. Я думала, мы все погибнем. Но мы выжили, Эней.

– Что ж, Дидона, – сказал я, взяв ее за руку, – переступим и эту черту и посмотрим, что нас ждет там, на другом берегу…