Против течения - Лариса Шкатула Страница 22

– Не волнуйся, у меня всё в порядке.

– В порядке! – взорвался он. – Ты сегодня впервые самостоятельно села за руль, и пропала. Не появляешься, не звонишь… Что мы должны были подумать?

– Мы – имеешь в виду себя и ещё кого?

– Нашего сына!

– Вы поели? Там в холодильнике тефтели и салат.

– Поели. А почему это ты нам указания даёшь? Не собираешься возвращаться домой?

– Собираюсь. Просто одному человеку плохо, и я собираюсь отвезти его домой. Буду часа через два.

– То есть, как это, через два? Ты совсем распустилась! Не надо было Саше дарить тебе эту чёртову машину! Тебя как подменили! Ты совсем забыла о своих обязанностях жены и матери…

Как он легко это произносит! На все случаи жизни у моего мужа есть заготовки.

Я отключилась. И повернулась к своему невольному пассажиру.

– Ну что, поехали?

– Досталось вам из-за меня, – виновато отозвался он.

– Родные волнуются. Я сегодня первый день за рулем. Выехала, чтобы попрактиковаться в езде.

– Правда? А я думала, что вы за рулем родились, – бросил он комплимент.

– Спасибо. Инструктор тоже меня хвалил.

Чего нам скромничать? Некоторая лихость, появившаяся вдруг в моих действиях, по-прежнему меня возбуждала. Я самостоятельно, на ночь глядя, еду за город и никого не боюсь! Причем, не просто еду, а везу на заднем сидении мужчину, отбитого мною у бандитов. Как я думаю.

– Ну, как у вас с глазами? – спросила я рассеянно.

– Нормально, – удивленно отозвался он.

– Вы же сказали, что ничего не видите.

– А… Просто меня фары ослепили.

Или по голове его били, вот и почувствовал себя плохо…

Кстати, каков из себя мой пострадавший, я бы описать не могла. По сути, его и не разглядела. А сейчас в темноте салона… Полулежит на заднем сиденье, только глазами поблескивает. Всё лицо разбито, в крови. Оказывать ему какую-то помощь нет смысла. В больницу он ехать не хочет, значит, в загородном доме есть тот, кто ему поможет. Хватит того, что я доставлю его домой.

Ехали мы довольно долго, потому что прежде ездить за рулем по ночному городу мне не доводилось, и потому я стала осторожничать. Небось этот… пострадавший переменил свое мнение обо мне, как о талантливом водителе. Ну и пусть! Всё равно скорость я не прибавлю, и так вся изнервничалась – ни фига себе прогулочка! Кажется, от напряжения я даже взопрела.

Следуя указаниям моего нечаянного пассажира, я наконец подъехала к дому на окраине города. Он возвышался над другими частными домами на «голову». Здесь, на берегу реки, располагались в основном домишки, построенные примерно в середине прошлого века. Никакой конкуренции с новостроем они не выдерживали.

Похоже, хозяин, как и мой старший сын, скупил здесь несколько участков, и теперь за высоким забором располагалось настоящее поместье. Дом был ярко освещен. По крайней мере, перед двором, и за воротами имелись даже не фонари, а настоящие прожекторы.

Впрочем, оно, как и остальные домовладения, выходило задним двором на поле, как видно, давно заброшенное земледельцами. В свете фар виднелись клочки сухой травы, мусор, который неизбежно образуется там, где обрывается цивилизация. А впрочем…

В свое время по всей Кубани прошла раздача земли сельским жителям. Так называемые паи. И далеко не все они обрабатывались своими хозяевами. Вот и этот, заброшенный, мог кому-то принадлежать. Никто не спрашивал за это с владельцев, как делается в той же Америке… Небось, за такую бесхозяйственность, землю у него давно бы отобрали.

Но чего это я про сельхозугодия? Нужно вытаскивать побитого.

У калитки дома, где я остановилась, в свете фонаря было отчетливо видно переговорное устройство.

Я помогла «жертве» вывалиться из машины и предложила:

– Обопритесь на меня.

– На вид вы не так уж и сильны, – брюзгливо проворчал он, – небось, работник умственного труда?

– Я преподаю в университете «зарубежную литературу».

– Тогда понятно!

– До чего вы всё-таки вредный человек! – не выдержала я. – Вот и били вас, наверное, за это.

– А вам палец в рот не клади! – со вздохом сказал он, нажимая кнопку переговорного устройства.

– Слушаю вас! – откликнулся мужской голос.

– Геша, выйди, помоги мне, – прокряхтел мой опекаемый.

Калитка открылась почти сразу же, и из неё выскочил пожилой, одетый в униформу человек, бросаясь к мужчине, и едва не выхватывая пострадавшего из моих рук.

– Владимир Андреевич, что же это делается! – восклицал он. – Я сейчас же позвоню доктору…

– Погоди, – спасенный приостановился. – Мне нужно поблагодарить добрую самаритянку.

Ах, мы ещё и начитанные! Знаем слова, которые сейчас мало кто употребляет.

– Не стоит благодарности, – заявила я, возвращаясь к машине.

– Скажите, хоть как вас зовут?

– Юлиана, – сообщила я и завела мотор.

Если он и сказал что-то ещё, я уже не услышала.