Колёса - Артур Хейли Страница 21

– Наши древние старцы, – снова обратился он к студентам, – включая некоторых сидящих сейчас вокруг этого стола и поглощающих глазунью, будут говорить вам… А, большое спасибо! – перебил сам себя Бретт, пока официантка ставила перед ним особый омлет, затем продолжал:

– Так вот, они будут вам говорить, что в модель машины никаких серьезных изменений внести уже нельзя. Отныне, заявляют они, мы будем делать лишь небольшие модификации и развивать уже существующие образцы. Но ведь именно так думали газовики до того, как Эдисон изобрел электричество. А я утверждаю, что в дизайне намечаются фантастические перемены. И одна из причин: мы скоро получим потрясающие новые материалы. В эту область почти никто не заглядывает, потому что она пока еще недостаточно освещена.

– Но вы же туда заглядываете, Бретт, – заметил кто-то. – Заглядываете за всех нас.

– Совершенно справедливо. – Бретт Дилозанто отрезал большой кусок омлета и подцепил на вилку. – И потому, ребятки, вы можете спать спокойно. Я помогу вам сохранить ваши места. – И он принялся с аппетитом есть.

– А это правда, что в новых моделях теперь будет прежде всего учитываться их функциональная полезность? – спросила студентка с живыми глазами.

– Но они же могут быть одновременно и функционально полезными, и с фантазией, – с полным ртом ответил ей Бретт.

– А от вас будет такая же польза, как от передутой шины, если вы будете столько есть. – Хеберстейн с явным неодобрением оглядел большую тарелку Бретта, полную еды, и, обращаясь уже к студентам, добавил:

– Почти любая хорошая модель функционально полезна. Так было всегда. Исключение составляют художественные абстракции, которые никогда не служили никакой цели – разве что радовать глаз. А модель, если она функционально неполезна, значит, плохо сконструирована или близка к тому. В викторианскую эпоху все было помпезно и функционально неоправданно – потому-то столь многое и вызывает у нас изумление. Учтите, что и мы тоже иногда этим грешим, когда устанавливаем огромное хвостовое оперение, или перебарщиваем в хромировке, или делаем выпирающую вперед решетку на радиаторе. К счастью, мы все меньше и меньше к этому прибегаем.

Задумчивый студент перестал рисовать на скатерти.

– Вот “фольксваген” – машина на сто процентов функционально полезная, но вы же не назовете ее красивой.

Бретт Дилозанто взмахнул вилкой и поспешно проглотил пищу, чтобы никто не успел его опередить.

– Тут, мой друг, и вы, и вся остальная публика в мире невероятно ошибаетесь. “Фольксваген” – типичный случай грандиозного блефа.

– Это хорошая машина, – возразила студентка. – У меня как раз такая.

– Конечно, это хорошая машина. – Бретт проглотил еще кусок, тогда как двое молодых будущих дизайнеров с любопытством смотрели на него. – Если составить перечень вершинных машин нашего века, мы обнаружим там и “фольксваген” наряду с “пирсэрроу”, “фордом” – модель “Т”, “шевроле-шесть” тысяча девятьсот двадцать девятого года, “паккардом” до сороковых годов, “роллс-ройсом” до шестидесятых, “линкольном”, крайслеровским “эйрфлоу”, “кадиллаком” тридцатых годов, “мустангом”, “понтиаком-гранд-туризм”, двухместным “тандербердом” и некоторыми другими. И все же в случае с “фольксвагеном” имел место грандиозный блеф, так как реклама внушила людям, что машина уродлива, а это неверно, иначе она столько времени не продержалась бы на рынке. На самом же деле “фольксваген” отличают и форма, и балансировка, и чувство симметрии, и даже что-то гениальное: будь это скульптура в бронзе, она стояла бы на пьедестале рядом с творениями Генри Мура. Но поскольку публике все время вбивали в голову, что “фольксваген” уродлив, она этому поверила, как и вы. Впрочем, все владельцы машин любят заниматься самообманом.

– Вот тут речь пошла обо мне, – заметил кто-то. Заскрипели отодвигаемые стулья. Большинство начало расходиться по своим лабораториям и бюро.

– Если вы, как советовал этот сосунок, профильтруете то, что он выдает, – послышался голос начальника лаборатории красок и отделки, остановившегося за стульями двух студентов, – то, пожалуй, одну-две жемчужины найдете.

– К тому времени, когда я кончу излагать им свои идеи, – Бретт вытер салфеткой пятнышко от яйца и кофе, – у них будет столько жемчужин, что они смогут приготовить из них джем.

– Как жаль, что я не могу остаться! – уже с порога дружелюбно заметил Хеберстейн и кивнул. – Загляните ко мне попозже, Бретт, хорошо? Мы получили данные об одном материале, которые, я думаю, могут вас заинтересовать.

– Это у вас всегда так? – Парнишка, снова принявшийся было чертить свои параболы на скатерти, с любопытством взглянул на Бретта.

– Здесь – да. Но не обманитесь насчет трепа. В процессе такого обмена обнаруживается немало полезных идей.

И это было действительно так. Руководство автомобильных компаний всячески поощряло дизайнеров – равно как и представителей других творческих профессий – вместе завтракать и обедать в специально отведенных для них столовых, которые тем приятнее, чем выше ранг тех, кто туда допущен. Причем разговор за столом – на любом уровне – неизбежно заходит о текущих делах. Собеседники зажигают друг друга, работа мозга обостряется, и поистине блестящие идеи рождаются порой за закуской или десертом. Столовые для руководящего состава обычно приносят убытки, но правление компании охотно восполняет дефицит, считая, что эти деньги с лихвой окупятся.

– А почему вы сказали, что владельцы машин любят заниматься самообманом? – спросила девушка.

– Мы это знаем. Такова человеческая природа. – Бретт отодвинулся от стола и качнулся на стуле. – Большинство наших милых граждан Джо, живущих в тесном сообществе, любят броские машины. В то же время они любят считать себя людьми рациональными. Что же происходит? Они себя обманывают. Ведь они даже в мыслях себе не признаются, что побуждает их купить очередную новую торпеду.

– А вам откуда это известно?

– Все очень просто. Если гражданин Джо хочет иметь надежное средство передвижения – а очень многие говорят, что именно этого они и хотят, – то ему следует купить дешевую, простую, экономичную модель без всяких украшательств, какой-нибудь “шевроле”, “форд” или “плимут”. Однако почти все хотят большего – они хотят лучшую машину, потому что проехаться в роскошной машине – все равно что пройтись под руку с аппетитной крошкой или иметь элегантный дом – это греет душу. И тут нет ничего плохого! Но наш Джо и его друзья считают, что есть, – вот почему они себя и обманывают.

– Так, значит, исследование покупательского спроса…

– Это для дураков! О'кей, мы посылаем на улицу дамочку с блокнотом спросить первого попавшегося человека, какой он хочет видеть свою будущую машину. Он тотчас соображает, что должен произвести на нее хорошее впечатление, и начинает перечислять общеизвестные вещи: надежность, расход бензина на милю, безопасность, продажная цена. Если же ответы просят дать в письменной форме, без подписи, он дает такие, чтобы произвести благоприятное впечатление на самого себя. В самом конце в обоих случаях он упомянет про внешний вид машины, а то и промолчит. Однако когда наступает время покупки и этот же самый Джо является в демонстрационную, как раз внешний вид машины – признается он себе в этом или нет – все и решит. – Бретт встал и потянулся. – Есть люди, которые скажут вам, что публика разлюбила машины. Ерунда! Мы с вами, детки, еще долго продержимся на плаву, потому что старина Джо, что бы он там время от времени ни выкидывал, по-прежнему любит нас, дизайнеров.