Второй шанс - Джули Коэн Страница 21

– Прекрасно, – сказала Джо. – Что ж, конечно, они будут в восторге. Я запишу это в календарь.

– Ты можешь не приходить, если не хочешь, – сказал Ричард.

– Мама с радостью присмотрит за детьми.

– Я подумаю.

Джо подняла подготовленные заранее сумки с подгузниками и необходимыми вещами, которые оставила у двери, и протянула Ричарду, который с нарочитым усилием взял их.

– Уф… Ты что, камней туда наложила?

– В основном салфетки и подгузники.

Насколько ей было известно, Ричард ни разу в жизни не менял подгузники, зато Татьяна прекрасно с этим справлялась. Пройдет немного времени, и у них появятся свои дети. И где тогда будут Оскар и Айрис?

– Мы привезем их завтра к обеду, – сказал Ричард.

Он наклонился, чтобы чмокнуть Джо в щеку, и ее окутало ароматом лосьона после бритья. Он до сих пор пользовался тем же; от него так же пахло сандаловым деревом и лаймом, как и когда он пригласил ее на свидание; тем же лосьоном, который она покупала ему на Рождество. Теперь это тоже стало работой Татьяны.

Джо поцеловала Оскара и Айрис.

– Ведите себя с папой и Татьяной хорошо. Веселитесь.

– Нет! – сказала Айрис.

Татьяна рассмеялась:

– Она с каждым днем все забавнее. – Ричард пошел с Оскаром к машине, а она задержалась. – Спасибо, Джо. Ты очень добра.

– Просто хочу, чтобы все были счастливы.

– Ты особенная женщина.

Джо с застывшей улыбкой пожала плечами.

– Семнадцать поцелуев! Вот это да. – Она еще раз поцеловала Айрис в круглую щечку и глубоко вдохнула запах ребенка, чтобы продержаться до завтра.

Когда они отъезжали, она еще стояла и махала рукой, но, насколько она заметила, ни Оскар, ни Айрис не обратили на это внимания. Потом она позволила себе убрать улыбку с лица и зашла внутрь.

Зеркало в прихожей показало Джо то, о чем она и так уже знала. Волосы собраны назад, не накрашена, на подбородке прыщ. Футболка не особо скрывает слегка заплывший живот и обвисшую после кормления грудь. Джинсы висят сзади.

Неужели она действительно удивляется, что Ричарда потянуло к молодой, упругой, красивой женщине, которая жила у них на мансарде?

– Просто подожди, пока она родит, – сказала Джо своему отражению, но ей не понравилось собственное выражение лица, когда она это говорила.

Кроме того, откуда ей знать, что так и будет? Может, Татьяна – одна из тех женщин, которым удается сохранить фигуру после родов. Может, Ричард будет проводить больше времени с Татьяной и их детьми. Может, они будут идеальной семьей, такой, которую ему так и не удалось создать с Джо.

Или, может быть, дело вовсе не в природных данных. А в том, что нужно прикладывать усилия.

Джо фыркнула и пошла в спальню. Через пятнадцать минут на ней уже был топ с немного разорванным швом, но идеально сидящий. Она также нанесла тон, пудру, румяна, подвела глаза, накрасила ресницы тушью, а губы блеском, и, хотя у нее не было времени, чтобы вымыть голову, по крайней мере расчесалась и собрала волосы в аккуратный высокий пучок.

Она выглядела значительно лучше, и, даже если никто этого не увидит, почему она должна красить комнату для свекрови в безобразном виде? А если она просто хотела почувствовать себя лучше?

Принарядившись, Джо только почувствовала себя глупо. Но недостаточно глупо, чтобы все смыть.

* * *

Она включила музыку так громко, что затряслись стены, и принялась красить комнату Хонор в светло-голубой, цвет поблекшего неба. Цвет был свежим и милым, намного красивее насыщенного фиолетового, в который Лидия выкрасила стены, когда они только переехали в этот дом.

Джо нравилось красить. Она вспоминала, как перекрашивала каждую комнату в крошечном домике с террасой, который они со Стивеном арендовали, когда переехали в Брикхем, чтобы он мог занять должность лектора. Каждая комната была своего цвета. Ее любимой была спальня со стенами цвета зеленого мха, который давал ощущение, будто она находится в уютном гнезде.

Когда умерла мать, она тоже красила стены в доме в Кембридже, где выросла. Она оттерла все до дерева специальным моющим средством и покрыла свежей белоснежной краской, чтобы отогнать воспоминания о тяжелом дыхании матери и осознание того, что ее больше нет рядом, чтобы взять Джо за руку.

Это должно было стать новым началом. Настолько новым, насколько это вообще возможно в этой жизни.

Джо закончила с первым слоем и осмотрела проделанную работу. Фиолетовый легко не сдавался, нужно будет нанести как минимум еще один слой. И все же стало намного светлее. Когда она закончит, комната будет милой и веселой.

Ожидая, пока высохнет краска, Джо сделала себе чашку чая и сэндвич, намеренно не вытерев краску с рук. Она знала, что все равно еще испачкается, а подавать пример, что нужно мыть руки, было некому. Она вышла с едой в садик за домом, где еще с прошлого лета стоял шезлонг.

Оскару нравилось в ясные дни приносить сюда плюшевые игрушки и делать вид, что он укладывает их спать.

Был прекрасный весенний день – действительно идеальный день, чтобы поехать к морю, и все же Джо надеялась, что Ричард не забудет купить солнцезащитный крем и намазать детей. Она была рада, что есть чем заняться, когда детей забрали, а Лидия куда-то ушла. Из всех сезонов она меньше всего любила весну. Даже сейчас, в апреле, она уже чувствовала, что будет дальше: визит к Адаму в мае, который ей придется скрывать от Лидии, а в этом году еще и от Хонор. Годовщина смерти Стивена в июне. Бессонные ночи.

Раньше она любила весну. Ей нравилось, как мир вокруг оживал. Но сейчас даже яркие цветы и свежие листья вселяли в нее страх. Через десять лет будет казаться, что она снова научилась любить этот сезон. Говорят, время творит чудеса, лечит раны, а прошло уже много времени. Ей стоит попытаться снова полюбить весну.

Джо съела сэндвич и откинулась на спинку шезлонга, держа чашку с чаем на животе, позволив солнцу согреть лицо и руки, заставляя себя расслабиться. Уже пора было скосить траву и прополоть клумбы, а еще повсюду были разбросаны игрушки, ожидавшие, пока их уберут, но Джо это не заботило, не сегодня. Сегодня она красила и только красила. У нее так редко получалось заняться только чем-то одним, что это казалось невероятной роскошью.

Еще реже у нее находилось хотя бы пять минут, чтобы просто посидеть в середине дня ничего не делая, наедине с собой. Послушать, как поют птицы на деревьях, как в листьях шуршит ветер. Уловить отдаленный шум машин, гул реактивного самолета где-то высоко над головой.

Она закрыла глаза и пыталась снова полюбить весну: свежую траву, молодые листья, пение птиц. Запах зелени. Жизнь, восходящую от земли. Она думала о восторге, который это вызывало у Оскара и Айрис. Новое начало – как комната, выкрашенная белой краской.