Чёрный плащ немецкого господина - Галина Грановская Страница 21

— И то и другое, — засмеялся Неверский. — Поедем, поможешь выбрать. Может быть, и себе что-нибудь приглядишь.

Нет, совсем непохоже, что Неверский искусно маскирует свой гнев и негодование.

Магазин располагался в новом торговом центре «Люкс», неподалеку от школы, в которой они когда-то учились. В те далекие времена на месте этого самого «Люкса» стояли старые дровяные сараи, за которыми начинался пустырь; там мальчишки гоняли мяч, обсуждали свои дела, болтали о девчонках и покуривали. Теперь здесь высилось огромное здание, и располагалась большая стоянка для машин. В этом торговом центре Павел еще не бывал. Впрочем, он вообще по магазинам уже сто лет не ходил. Чего ходить, когда все, что нужно — а это, главным образом, продукты, — можно и на близлежащем рынке купить?

Сквозь огромные окна-витрины хорошо просматривались полупустые торговые залы. Многочисленные покупатели наблюдались только в отделах бытовой техники и хозяйственных товаров. Секции-магазинчики с одеждой и украшениями, похоже, особой популярностью у народа не пользовались.

Они прошли внутрь и остановились перед стеклянной дверью, на которой сияла огоньками вывеска «Майя».

— Самый дорогой в городе, — с непонятной гордостью произнес Неверский, открывая дверь.

И самый пустой, мысленно констатировал Павел, следуя за шефом. Увидев потенциальных покупателей, одна из продавщиц тут же ринулась к ним, а другая исчезла за белой дверью в глубине зала, откуда сейчас же выпорхнула еще одна девушка в коротенькой кожаной юбчонке и розовом обтягивающем свитерке.

— Какие гости! Что-то ты, Леша, нас совсем забыл, — на ходу кокетливо защебетала она. — Уж не одеваешься ли ты теперь у моих конкурентов?

Неверский, обычно чувствительный, как уже успел узнать Павел, к проявлениям фамильярности, казалось, не заметил этого «ты». Более того, улыбаясь, сам устремился навстречу девушке.

— У каких конкурентов? Разве у тебя могут быть конкуренты? — изумился он, чмокая подставленную щечку.

И добавил каким-то жалобным, совершенно незнакомым Пашке, голосом:

— Дел невпроворот. Сама знаешь, какая у меня жизнь — командировки замучили. Завтра опять уезжаю. Встреча с министром.

Хвастается. Перед какой-то девчонкой хвост распустил. Может быть, любовница? Тогда понятно, почему Элеонора жалуется на отсутствие внимания со стороны мужа.

— Да, — спохватился Неверский. — Познакомься, это Павел. Мой новый инженер и давний школьный приятель — светлая голова. Только пришел работать, а уже дал несколько очень дельных советов. А это Майя, ну для тебя Майя Викторовна, хозяйка магазина. И не только этого… Майя, признавайся, сколько их у тебя?

Длинноногая красотка — хозяйка шикарного магазина? Павел с недоверием взглянул на ее коротенькую юбку. Скорее всего, она просто чья-то ширма. Витрина, за которой стоит кто-то другой, богатый и влиятельный. Может, тот же Неверский. Хотя, вряд ли — хозяина так не встречают.

Она заметила его взгляд и рассмеялась.

— Это у нас униформа такая, чтобы завлекать покупателей. Клянусь, в нерабочее время я такой одежды никогда не ношу. — И снова повернувшись к Неверскому, перешла на деловой тон. — Итак, господа, что бы вы хотели надеть на встречу с министром?

— Ей сорок пять?! — Павел едва не выронил в грязь пакеты с приобретениями шефа. Красавица оказалась поддельной. Почти старуха.

— Сорок пять, — с ухмылкой подтвердил Неверский, довольный произведенным эффектом. — И заметь, здесь тот редкий случай, когда к внешности прилагаются мозги. Очень толковая баба. Я иногда даже спрашиваю у нее совета.

Интересно, по какой части она мастерица советы давать?

Они сели в машину и пока ехали в офис, Павел еще кое-что узнал о хозяйке магазина. Со слов Неверского, Майя окончила университет, получила диплом учителя географии, но в школе ни дня не работала. Начала с путешествий в каком-то туристическом агентстве. Повозив туристов по шоп-турам, многому научилась. Оставила турагенство, сама стала ездить за товаром, сама торговала на рынке. С рынка перешла в магазин — вначале что-то арендовала, торговала то обувью, то продуктами. А когда заработала достаточно, купила квартиру на первом этаже одной из центральных улиц, перестроила ее под магазин мужской одежды — тогда он был первый такой в городе. Ездила за товаром в Белоруссию, за шубами в Грецию, за кожаными куртками в Египет. Тогда всего этого добра катастрофически не хватало, и народ покупал все. Еще через пару лет, совсем развернувшись, наладила контакты с Италией и сейчас у нее лучший в городе бутик с итальянской кожей, не считая, конечно, пары-тройки магазинов модной одежды.

— А муж? — мимоходом поинтересовался Павел.

— Нету. То есть был, конечно, но что-то не сложилось, развелись, и он свалил в Израиль. И ее, вроде бы звал, но она не поехала — от добра добра не ищут. Она же не дура, чтобы оставить налаженное дело, чтобы там на пособии сидеть. Тут уже деньги пошли, а там, в чужой стране, надо начинать все с начала. Осталась, между прочим, не одна, а с двумя маленькими детьми. Сейчас парни уже достаточно взрослые. И хваткие — в маму. По двадцать с небольшим, а у каждого своя фирма.

— Трудно поверить, — Павел покрутил головой, — с виду такая молодая и…

— Красивая? Понравилась? — хмыкнул Неверский. — Всем нравится.

— И что — одна живет? — вырвалось помимо воли.

Неверский усмехнулся.

— Говорят, да. Хотя, кто его знает. Известно только, что многие себя предлагали, только безуспешно, — покосился на Павла. — Если мысли какие-то появились на этот счет, сразу говорю, выбрось из головы.

— Да я ее в первый и, может быть, в последний раз вижу, — опешил Павел. — Какие мысли?

— Это я так, в виде предостережения. Ты… как бы это сказать… — Неверский побарабанил пальцами по рулю, подыскивая нужное слово, — слишком скромный для нее.

— Я — скромный? С чего ты взял?

Знал бы ты, чем мы с твоей женой занимаемся, так бы не говорил!

— Да помню, как ты стены на школьных дискотеках подпирал, — рассмеялся Неверский. — К девчонкам и подойти боялся. Застенчивый был очень.

— Сто лет назад это было, — пробормотал Павел. — Ты бы еще детский сад вспомнил. Все течет, все изменяется. Я на последнем курсе когда учился, чуть было на иностранке не женился, — вспомнил вдруг, — на немке, между прочим. Красивая была.

Видно было, что Неверский не поверил, но произнес примирительно:

— Ладно, не обижайся. Приходи в следующее воскресенье — у Элки день рождения. Майя тоже будет, Элка и ее пригласила.

— Ну, не знаю, — хмуро произнес Павел. — Не знаю, получится ли.

Задело упоминание Неверского о его застенчивости. Опять же, неизвестно как поведет себя Элеонора, упившись. А напьется она обязательно. В свой день рождения да не напиться? Хотя знал, что, конечно, пойдет. Пойдет потому, что очень захотелось вдруг познакомиться с этой самой Майей поближе. Если получится, конечно. Ну, и польстило само приглашение. Похоже для Неверского он уже стал своим.