Я, Эрл и умирающая девушка - Джесси Эндрюс Страница 21

– Я уже пообедал, – объявил я, – а это – инопланетная блевотина.

Рейчел с Анной фыркнули, а Мэдисон даже немножко хихикнула. У меня не было времени по-настоящему оценить древо возможных ошибок, поскольку Наоми явно собиралась громко возмутиться, чтобы вернуть себе всеобщее внимание, а я был готов заплатить любую цену, лишь бы предотвратить это.

– Да, за дополнительные баллы я делаю для мистера Маккарти проект по рвотным повадкам пришельцев. Снимаю, что они делают, на камеру и собираю их блевотину в контейнеры. Вы что, серьезно думали, что я собираюсь это есть? Нет и нет! Мэдисон, ты, должно быть, думаешь, я извращенец. Но я рвотовед – отнесись к этому, пожалуйста, с уважением. Потому-то и таскаюсь с этим прекрасным образчиком рвоты в контейнере. Это для исследования!

Наоми то и дело пыталась встрять, выкрикивая «ФУ!» или «ДА КАК ТЫ МОЖЕШЬ?!», но безуспешно: меня уже охватило вдохновение, и я чувствовал, что на подходе хороший урожай смешков, особенно Рейчел, Герцогини Фырксильвании.

– Я точно не собираюсь есть эту прекраснейшую из рвот. Должен кое-что объяснить вам, ребята: когда инопланетянин блюет, это знак доверия. Я провел кучу времени, общаясь с пришельцами, выстраивая отношения, чтобы они даровали мне свою дивную рвоту, и я не предам их доверие, съев ее. Даже несмотря на то, что она выглядит вполне съедобной и, наверное, окажется очень даже ничего на вкус. Да вы только взгляните: взгляните на эти чудные финтифлюшки, похожие на сперматозоиды. Не будят ли они во мне горячее томление? Желание немедленно затолкать их в рот? Конечно! Но речь идет о до-ве-ри-и! Следующий вопрос, пожалуйста. Рейчел?

Рейчел уже без сил фыркала и хлюпала носом, и я понимал, что, дав ей слово, смогу перевести дух, не позволив при этом говорить Наоми. Кроме того, я изо всех сил старался не думать о том, что заставил смеяться, возможно, самую классную девушку школы Бенсона. Разумеется, в первый и единственный раз в своей жизни.

– А где ты вообще нашел этих инопланетян? – наконец смогла произнести Рейчел.

– Отличный вопрос! Пришельцы обычно маскируются под людей, но если знаешь, на что смотреть, распознать их не так уж трудно. – Я быстро оглядел столовку в поисках предмета вдохновения. По некоторым причинам мой выбор пал на Скотта Мэйхью – одного из готанутых игроков в «Мэджик» в шестнадцати тысячах слов отсюда. Одетый в длинный тренч, он неуклюже пробирался между столиками с подносом.

– У пришельцев странные представления о человеческой моде: они зациклены на тренчах, – начал я, – и так и не научаются толком пользоваться человеческими ногами. Например – только не смотрите на него все сразу. – Скотт Мэйхью вон там. Да это же стопудовый инопланетянин!

Мое сердце трепетало. С одной стороны, я только что по-крупному согрешил против одного из своих главных принципов: никогда ни над кем не насмехаться. Стеб над одноклассниками – возможно, самый легкий путь заводить школьных друзей и врагов, да и не только школьных, а я уже миллион раз говорил, что целью моей жизни было нечто совершенно обратное.

Но с другой стороны, когда рядом три хохочущих до упаду девушки и одна из них – Мэдисон, а другая – Рейчел, остановиться я просто не мог.

– Вы, возможно, замечали, как странно Скотт ходит туда-сюда и все такое, и, наверное, думали про себя: что с ним не так? Так вот: он с другой планеты, с какого-то дебильного метеора или как там. У меня ушло чертовски много времени, чтобы выйти с ним на такой уровень доверия, когда он позволил мне взять образец его рвоты. Вы и представить себе не можете, сколько инопланетянской поэзии мне пришлось выслушать! В основном о кентаврах. И вот наконец-то это свершилось: сегодня утром он почитал мне свои стихи, а я такой: «Мне бы хотелось отблагодарить тебя, это так красиво!» – а он такой: «А мне бы хотелось оказать тебе честь своей рвотой!» И тут он наблевал мне сюда – о, это было что-то!

Тут мне пришлось заткнуться: Скотт дошел, наконец, до места и пялился на нас с другого конца столовой. То, что он увидел, ему явно не понравилось: Анна, Рейчел и Мэдисон глядели на него и смеялись, а я с глупой ухмылкой что-то рассказывал им – как тут не понять, что ржут над тобой! Он холодно и сердито посмотрел на меня.

– ГРЕГ, ТЫ ГАДКИЙ ПСИХ! – объявила Наоми, шустро пролезая в повисшую паузу.

– Грег, ты злюка, – сказала Мэдисон, при этом тепло улыбаясь мне.

И как, черт возьми, мне было выкручиваться?

– Нет, нет, нет! – завопил я. – Наоми, инопланетная блевотина вовсе не гадкая. В том-то все и дело. Она редкая и прекрасная. И, Мэдисон, то, что я говорю, совершенно беззлобно. Напротив: я воспеваю волшебную связь между мною и Скоттом. Воспеваю ее этой рвотой, которую держу в руках.

Но в душе я жутко злился на самого себя: поддавшись порыву, утратил самоконтроль и наговорил кучу гадостей про Скотта Мэйхью, возможно, «заработав» его ненависть. А заодно приобрел репутацию человека, который говорит про других гадости. Я был так зол, что больше не произнес ни слова до конца перемены, и, конечно, еще много недель не показывался в столовой. При одной мысли пообедать там у меня потели и чесались подмышки.

Позже Рейчел призналась мне, что Скотт Мэйхью без ума от Анны.

– О-о! Тогда все понятно.

– Правда?

– Да. Она все время читает книги о кентаврах и прочей фигне.

– Боюсь, он для нее слишком чудной.

– Да не такой уж он чудной.

Я все еще стыдился и переживал из-за Скотта и того случая.

– Грег, он чудик каких поискать. И волосы у него гадкие.

– Ну уж не чуднее меня.

– Это не ты ли документируешь рвоту пришельцев?

– Ага.

– А другие твои фильмы тоже документальные?

Думаю, Рейчел пыталась дать мне пас, открыть дорогу неиссякаемому потоку моего красноречия, но я слишком злился на себя, чтобы говорить. Вся эта история со Скоттом, а тут еще Рейчел заводит разговор о моих фильмах – я просто не знал, что делать.

Поэтому сказал что-то вроде:

– Э-э-э. Не особенно. Э-э.

К счастью, Рейчел поняла, что это значит.

– Извини, я помню, что это секрет. Мне не следовало спрашивать тебя о них.

– Да нет, это я дурак.

– И вовсе нет! Этот секрет важен для тебя, и я не прошу его раскрывать.

Признаюсь: в эту минуту Рейчел была потрясающе клевой. И все же, думаю, мне нужно рассказать про эти фильмы вам. Вы-то не такие клевые, как Рейчел, глупые вы мои читатели.

В смысле: это я решаю, о чем вам нужно прочитать, поэтому сейчас именно я кидаю говно на вентилятор.

Вряд ли кто-то этому удивится.