Три коротких слова - Эшли Родс-Кортер Страница 21

Мы не удивились, когда перед обедом приехали двое – мужчина и женщина. Раньше мы их никогда не видели и предположили, что это проверяющие или инспекторы. Я пинала камушки, бродя по выложенному плиткой двору, а миссис Шпиц угощала визитеров кофе и шоколадным кексом.

– Не хочу распевать эту идиотскую песню!

Дарла посмотрела на меня так, словно я с луны свалилась.

– Ты чего это?

– Из-за тебя мы все тут застряли!

– А что я такого сделала? – обиженно спросила Дарла, сцепив пальцы.

– Не рассказала, что тут творится на самом деле.

– Мы больше никому не нужны, и если мы отсюда уедем, нас с Тоби разделят, – заплакала она.

Что я могла на это сказать? Мы с Люком и сами жили порознь дольше, чем вместе, но мы хотя бы иногда виделись с мамой. А к Дарле никто не приезжал.

Миссис Шпиц позвала нас в дом.

– Мы как раз выучили новую песню, – непринужденно сказала миссис Шпиц, будто ежедневно проводила с нами спевки. И взмахнула руками, как дирижер.

«Ты – мое солнце…» – запели мы.

Слова застряли у меня в горле, как куриная кость. Это моя песня! Моя и мамина. У меня задрожали колени. Я бы все отдала, только бы обнять маму и услышать, что она больше никуда не денется. Я сморгнула слезы и попыталась выровнять спину, но задрожала еще больше. Сомнений не оставалось – миссис Шпиц нарочно выбрала эту песню, догадываясь, что она много для меня значит. Очередная издевка. Чтобы унять гнев, я начала кусать заусеницу на ногте, однако тут же перестала: нельзя петь с пальцем во рту. Миссис Шпиц наверняка накажет меня, если я испорчу ее представление; я через силу беззвучно открывала рот, еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

В начале декабря пришли первые посылки с рождественскими подарками от благотворительных организаций. Некоторые свертки по форме напоминали детские косметички. Кто-то надорвал обертку, чтобы узнать наверняка. Заметив это, миссис Шпиц собрала девочек на кухне.

– Чья это работа? – И она оглядела нас испепеляющим взглядом. – Если не признаетесь, я все подарки брошу в костер!

В ответ на наше молчание миссис Шпиц принялась швырять подарки в зеленый пакет для мусора.

– Это я.

Слова эхом отдались у меня в голове. Я надеялась, что она поймет: сейчас я действительно говорю неправду.

– Так я и думала! – Миссис Шпиц схватила надорванный сверток. – Это был твой подарок, однако теперь я отдам его кому-нибудь другому. – Она оглядела гору подарков. – А еще этот, и вон тот.

Виновница стояла рядом и не пикнула, глядя, как у меня отбирают подарки. Скорее всего, то была Дарла, но она тряслась от вида собственной тени и поэтому позволила бы всему сгореть.

В рождественское утро Дарла нашла под елкой детскую косметичку. Подарков ей досталось куда больше, чем мне. В моих коробках лежала новая одежда, а еще – кукла Барби, такая же, как у Дарлы. Миссис Шпиц милостиво разрешила нам оставить кукол в доме, с условием, что мы будем делиться с младшими. Уже через неделю Дарла присвоила мою Барби, потому что Клэр открутила голову ее собственной.

– Тебе нравится у Шпицев? – спросила меня учительница, когда я вернулась в школу после новогодних каникул.

– Угу.

– Зайди, пожалуйста, к психологу, там сейчас твой брат.

Когда я вошла, Люк плакал. Его лицо и волосы были обляпаны засохшей грязью. Пахло от него так, будто он обделался.

– Небольшая авария, – сказала мне психолог.

– Только не выдавай меня! – зарыдал Люк.

– Не буду, – пообещала я.

– Он утверждает, что его снова заставят пить острый соус, – сказала психолог. – Это правда?

Я взглянула ей прямо в глаза.

– Да, соус достается ему каждый день.

Той ночью, когда мы ложились спать, миссис Шпиц готовила пудинг. На кухне пахло бананом и сливками. Должно быть, приедет чей-то куратор, решила я и очень удивилась, когда утром увидела на пороге Саймона Паркера, инспектора по защите прав несовершеннолетних, в сопровождении помощника шерифа.

Хизер к тому времени уже не жила с нами, но в доме все равно оставалось четырнадцать детей.

– Что сегодня произошло с Люком? – спросил мистер Паркер.

– Ах, мальчик заигрался и забыл вовремя сходить в туалет, – махнула рукой миссис Шпиц, словно о таком пустяке и говорить-то не стоит. – Мне позвонили из школы, и я забрала его домой.

– Где он сейчас?

Миссис Шпиц взглянула на часы. Было почти десять.

– В постели, спит. Где же еще ему быть, в такое-то время?

Она прошла в комнату мальчиков и вывела Люка. Он был в пижаме, волосы еще не высохли. Тем вечером мы все принимали ванну, и миссис Шпиц тщательно проверила, хорошо ли мы помылись. Теперь я знаю, почему.

Мистер Паркер провел Люка назад.

– Там душновато, – заметил он, когда вернулся. – Вентиляция у вас не очень. – Взглянув на полную пепельницу, стоявшую на столе, мистер Паркер добавил: – А курить в доме совсем не годится.

– Я тут надумал потолочные вентиляторы приладить, – неожиданно для всех подал голос мистер Шпиц.

– Давно не проветривали, и детей у вас многовато. В остальном у меня претензий нет, – подытожил мистер Паркер.

– У нас временно живут несколько родных братьев и сестер. Жаль их разлучать. Вот мы и ждем, пока кто-нибудь другой не возьмет их к себе всех вместе. – Миссис Шпиц мило улыбнулась. – Не желаете ли кусочек свежего бананового пудинга?

Проверяющие отказались.

– Мы не так уж много можем предложить детям, зато делаем это от чистого сердца, – добавила миссис Шпиц, махнув рукой в сторону полки с детскими фильмами. – Конечно, есть дома и побогаче нашего, но счастливее дома вам не найти.

Два дня спустя в школу явилась какая-то женщина и захотела побеседовать с каждым, живущим у Шпицев, отдельно. Оказалось, это социальный инспектор. Сначала я заявила, что мне все нравится.

– Здесь больше никого нет, зайка, – сказала она, отведя меня в глубину комнаты. – Тебе ничего не будет, если ты расскажешь правду, понимаешь?

Я кивнула, но не могла сразу довериться ей.

– Вы купаетесь каждый день?

– Ага.

Я остановила взгляд на трещине в стене, и чувство, будто я вот-вот упаду, утихло.

– Ты помогаешь мыться кому-нибудь?

Я рассказала, как мы с Дарлой купаем малышей, а после них купаемся сами в грязной воде.

– А правда, что миссис Шпиц грозилась сжечь все ваши подарки?

Откуда она об этом знает, удивилась я.

– Я всегда всех выгораживаю.

– Может, хочешь еще что-нибудь мне рассказать?