Девушка с Рублевки - Наталья Баклина Страница 21

Музыка закончилась, мой партнер вежливо вернул меня на место. Тут же певец начал другую песню, тоже заводную. Пел он просто здорово. Мой аниматор уже вытаскивал из толпы – а кольцо зрителей, сидевших у паркета, было довольно плотным – следующую партнершу. А я как же?

– Ларис, пошли танцевать! – Ко мне пробралась Татьяна.

– Пошли! – обрадовалась я, все не одной топтаться. – А Ира где?

– В номере спит, устала.

Мы выскочили на середину и принялись наяривать что-то вроде чарльстона.

Возле нас выламывался парень, тот, что во время шоу рядился в вульгарную тетку. Он как-то так поводил бедрами, складывал руки и смотрел из-под тяжелых ресниц, что сразу было ясно, мальчик – гей.

Третьей песней был «Казачок» из «чингисханского» репертуара. Народ на танцполе замер – соображая, как под такое танцевать.

– Тань, может, покажем им плясовую?

– А ты умеешь?

– Я в школе в танцевальную студию ходила! Мы там народные танцы учили, всякие «веревочки» с «ковырялочками».

И тут та девочка, что ошибалась в «самбе», вдруг затанцевала «веревочку», «ковырялочку» и кое-что еще из украинских движений. Ну ничего себе! Украинские танцы в африканском отеле, где и по-русски-то почти никто не говорит! Если уж эта француженка, или кто там она, танцует, то нам с Танюхой сам бог велел.

– Тань, давай!

Мы пристроились рядом с аниматоршей и стали за ней повторять движения.

Она похвалила нас по-английски, когда музыка закончилась и певец взял паузу на передышку.

– Говорит, что мы с тобой хорошо танцевали, – начала я переводить Татьяне, как танцовщица вдруг завопила:

– Девчонки, вы русские! – И кинулась к нам обниматься. – Господи, как же я соскучилась по русскому языку, все английский да английский. Меня Нина зовут.

– Я Таня, это – Лариса, – представила нас Татьяна, отведя Нину к свободному креслу. – Взять тебе что-нибудь попить?

– Ой, нет, нам нельзя. Мне и так, наверное, попадет, что я к вам на шею бросилась. Общаться с постояльцами запрещено.

– Да ладно, перетопчутся. Не каждый день земляков встречаешь.

– Да, в Тунисе мало русских. Я четвертый месяц уже как из дома уехала, вы – первые русские. Как же я вам рада, будто от родных привет получила! А вы откуда?

– Из Москвы. А ты?

– А я с Украины, город Винница.

– А как в аниматоры попала?

– А по контракту. Фирма есть одна, в Вене у них офис, по всему миру аниматоров приглашают. Главное, танцевать уметь и знать английский. А я хореограф по образованию, английский знала чуть-чуть, отправила анкету, взяли.

– Тяжело работать аниматором? – спросила я, по привычке примеряя ситуацию на себя: весело им, наверное, целый день на воздухе, танцуй себе с туристами да аэробикой занимайся.

– Ну да, вообще-то. Мы с десяти утра начинаем, в обед перерыв на два часа, и заканчиваем к часу ночи. Сейчас тут потанцуем, потом на дискотеку пойдем зажигать. И не присядешь – следят, чтобы мы гостей шевелили.

– А платят много?

– Четыреста евро плюс еда. Живем в комнате по двое. Эта хорошая сеть отелей, здесь аниматоров более-менее сносно устраивают. И деньги не тратятся, все домой мужу отправляю.

– Мужу? – удивилась я.

– Ну да. Мы дом достраиваем. Начали, когда у него работа была хорошая, а потом их фирма закрылась, и он без работы теперь. А я тоже в декретном сидела, да и что мне там платили как хореографу, полторы тысячи, если на русские рубли. Удачно мне эта работа подвернулась, как раз этот сезон отпашу, и нам на дом хватит. Второй год аниматором работаю, раз в полгода в отпуск приезжаю. Вернусь потом к сыночке. Соску-у-училась! А то он меня забыл уже. Приехала в этот раз, сынок, говорю, я твоя мама. А он головой мотает и на телефон показывает: вот мама. Привык, что папа рядом и бабушка, а мама с ним только из телефона разговаривает!

К нам подошел темноволосый парень и что-то сказал Нине по-английски. Нина с просительными интонациями стала говорить что-то про друзей и пять минут. Парень кивнул и отошел.

– Старший наш, я у него еще пять минуток выпросила, сказала, что знакомых встретила из Москвы. Михай – парень хороший.

– Странное имя для француза, – удивилась я.

– Нет, он болгарин. У нас нет французов. Болгар очень много, сербы есть, несколько поляков. Мирос, ну, вон тот, гей который, македонец. Ладно, девчонки, мне работать пора. Приходите на дискотеку, ладно? Может быть, еще поболтаем!

И она упорхнула. Вытащив на ходу из кресла какого-то здоровяка, повела его танцевать.

– Бедные мы, женщины, бедные. Детей бросаем, на жизнь зарабатываем, – вдруг пригорюнилась Татьяна. – Мой Димка с моей работой тоже нечасто меня дома видит. Как номер сдаем, в ночь-заполночь появляюсь. Ладно, пошли танцевать!

– Ой, Тань, что-то я устала уже. Спать пойду.

Я поискала среди отдыхающих Аленку, не нашла, взяла у администратора ключ и поднялась в номер. Усталость вдруг навалилась тяжелой глыбой. Все-таки день был очень насыщенным. И еще Нина эта, аниматор, душу разбередила. Я ведь, если разобраться, в той же ситуации нахожусь. Сама на заработках, ребенок брошен на бабушку. Как они там без меня? Вернусь – сразу позвоню.

Я решила полежать в ванне, тем более что ванная комната была просто роскошной: кафель, зеркала, смесители, похожие на космические приборы. Гель для душа, пена, шампунь тоже входили в набор «все включено». Я взбила пену и вскоре уже блаженствовала в теплой душистой воде.

Долго блаженствовать не пришлось. Минут через двадцать в дверь постучали. Ага, Аленка нагулялась! Как же не вовремя! Пришлось вставать, наскоро промокаться полотенцем и обряжаться в пушистый халат с логотипом отеля на кармашке.

– Привет. Еще не спишь? – На пороге стоял Пенкин.

– Виктор Алексеевич? – Я отступила, запахивая полы халата плотнее; вот уж кого не ждала!

– Дай мне что-нибудь от головной боли! – распорядился шеф, перешагивая через порог.

– А у меня нет ничего...

– А ты аптечку взять не догадалась?

– Посидите, я у девчонок спрошу.

Я впустила шефа и, как была, в халате на голое тело, постучалась в номер к Татьяне с Ириной.

– Ира, Иринка, открой!

– Ты чего стучишь? – открыла мне заспанная Ирина.

– Есть что-нибудь от головы, а? Пенкин пришел, таблеток требует, а я ничего и не взяла.

Она кивнула, предлагая войти, порылась в сумочке и достала парацетамол.

– Сколько тебе?

– Дай парочку, про запас. Спасибо, ты меня спасла.