Уничтожим всех уродов. Женщинам не понять - Борис Виан Страница 21

— Долго же мы вас искали, — ворчит первый — высокий загорелый парень, худощавый, с очень белыми зубами и короткими усиками. Второго я поначалу вижу плохо, но тут он чуть прорисовывается, и я с трудом удерживаю крик. Они совершенно одинаковые! Майк некстати замечает:

— Вы, видно, оба из одной серии?

Они смотрят на него совершенно бесстрастно.

— Следуйте за нами.

Номер первый сторонится, уступая нам дорогу, а… номер 1-бис идет вперед по белому коридору. Коридор! страшно напоминает тот, в котором я объяснялся с двумя санитарами в первый вечер этой истории.

— Куда вы нас ведете? — на ходу спрашивает Майк.

— Молчать! — приказывает тот, что идет следом. Коридор бесконечен. Нужно что-то предпринять.

Майк начинает посвистывать сквозь зубы Я думаю о С-16. Куда он делся?

Может быть, его увел кто-то третий? Что они с ним сделали? Я ничего не мог разглядеть, когда они отшвырнули его назад. Теперь я горько упрекаю себя за тупоумие, ведь в подвале мы потеряли на разговоры драгоценное время. Вопреки своей воле, я не могу не думать о том, что рассказал нам этот придурок… Кто же такой Маркус Шутц? Я и раньше знал по тем фотографиям, что он занимается какими-то опытами. Но эти небылицы о воспроизведении, о фабрике человеческих зародышей? Невероятно, чтобы подобные вещи могли происходить у нас в Калифорнии. По-моему, правда кроется совсем в другом: этот доктор Шутц заведует частной клиникой умалишенных, один из которых сбежал из-под контроля… И помимо этого он занимается всякого рода махинациями. Но это объяснение я тут же отбрасываю. Это невозможно. Глупо, но сейчас речь может идти только о том, что заключалось в этом жутком, в этом страшном объяснении… да еще близнецы, которые нас конвоируют, кто они такие?

А гранаты Майка? Люди с наблюдательной вышки? Боже милостивый, чем больше думаешь об этом, тем больше все смахивает на кошмарный сон. Мы все еще шагаем по белому коридору. Майк насвистывает. Я различаю легкий перестук когтей Нуну о бетонированный пол. Он бежит сзади.

Майк идет совсем близко от стражника, возглавляющего процессию.

И тут я вижу, как он бросается на него и орет:

— Хватай другого, Нуну! Фас! Сзади раздается хрип, я оборачиваюсь и вижу, как мой конвоир пытается отодрать огромного боксера, вцепившегося ему в горло. Он наполовину освобождается, поднимает револьвер, но я хватаю его за руку и начинаю выкручивать ее не в самом приятном для него направлении. Легкий хруст, и она мягко поддается. Так, я сломал ее, ну да ничего не поделаешь — в каждой профессии свой риск,

В течение всего этого времени Майк добросовестно колошматит второго охранника головой о бетон. Считая удары, он широко улыбается. Останавливается он на пятнадцати. Хорошая цифра. Второй, которому я сломал руку, только что очень мило упал ко мне в объятья. Я укладываю его на пол и обыскиваю, так как не следует забывать хорошие привычки. Естественно, в карманах у него ничего нет. По крайней мере, ничего интересного.

— Теперь, — вполголоса говорит Майк, — надо пошевеливаться. Куда делся этот болтун?

— Кто? Джеф?

— Да. Джеф. Что они с ним сделали? Только он может указать нам путь.

— Это не так уж сложно, — говорю я. — Нужно все время идти прямо.

— Мы проходили мимо каких-то дверей. Интересно, что за ними кроется?

— Тогда лучше вернуться назад… Но он, должно быть, предается своим маленьким упражнениям.

Мы еще раз напоследок даем по башке нашим экс-охранникам. Я избегаю на них смотреть — слишком уж похожи они друг на друга Спортивным шагом мы возвращаемся к исходной точке.

Дверь закрыта. Коридор разделяется перед нами на два ответвления. Раньше мы этого не заметили. Куда же делся наш лысый приятель? Что они с ним сделали?

— Может быть, их было трое? — замечаю я.

— Возможно, — бормочет Майк сквозь зубы. — Бесполезно обращаться за помощью к собаке — этот тип ведь ничем не пахнет… Какова скотина!

— Наверняка они его заперли, — говорю я. — Что, если попытаться отпереть двери?

— Это рискованно, — говорит Майк. — По какому коридору пойдем?

Мы можем идти налево, направо или же туда, где мы оставили в плачевном состоянии двух наших похитителей.

— А что, если нам отсюда смыться? — говорю я. — Вылезем в подвальное окно?

— Дверь заперта, — отвечает Майк.

Он смотрит на меня так, что я заливаюсь краской. Как это глупо — краснеть. Все-таки хорошо сидеть дома…

— Я не трушу, — говорю я. — Просто хочется спать.

— Старина, — говорит Майк Бокански, — на твоем месте я бы предпочел холодный компресс и пару костылей. Не знаю, из какого теста ты сделан, но оно весьма прочно… Пока мы еще здесь, попробуем все же открыть дверь — может быть, нам придется улепетывать, а этот выход мы, по крайней мере, знаем.

Я подхожу к двери. На вид она прочная Я слегка наваливаюсь плечом. Дверь не поддается. Я отступаю.

— Берегись! — кричу я Майку.

Я разбегаюсь и налетаю на нее вместе со своими девяноста килограммами. Раздается оглушительный треск, и я оказываюсь в окружении дюжины обломков. Майк помогает мне подняться. Все это наделало немало шума.

— Ничего не понимаю, — говорит он. — Представляешь, какой гвалт мы тут устраиваем вот уже полчаса. И все, что из этого проистекло, — три совершенно сумасшедших мужика.

— Странное место, — говорю я, массируя правую ключицу. Мне это уже начинает надоедать.

Майк входит в комнату и убеждается, что подвальное окно на месте. Я двигаюсь за ним, но тут же останавливаюсь. Нуну глухо и отрывисто рявкает. Мы оборачиваемся и застываем по сторонам выломанной двери.

— Кажется, я понял, — говорю я. — Эта комната служит им ловушкой.

Шум шагов приближается. Майк подзывает пса. Мы ждем. Шаги затихают у двери. Нуну брезгливо прижимается к ногам хозяина. Входит человек.

— Ну, — говорит он (и я узнаю голос С-16, он же Джеф Девэй). — Вы идете в палату № 8 смотреть операцию?