Тонкий тающий след - Наталья Лирник Страница 21

– Быстро это они.

– Да, мгновенно. Видимо, они с больницей держат связь. – Она сняла пальто и принялась за обувь. – Похороны на субботу назначили, утром. В морге надо быть в девять. Ты позвонишь Майе Васильевне? – Надя говорила четко и медленно, не глядя на мужа, который переминался с ноги на ногу, как будто не знал, куда себя деть.

– Да, конечно, позвоню. Ты уже сообщила Лешке?

– Нет… я подумала, не стоит об этом по телефону… Он дома?

– Нет, он сегодня у Маши своей ночует, я ему позвоню, все скажу. – Вадим перешел на хлопотливую скороговорку и взъерошил волосы, явно нервничая.

– Да, хорошо. Вадим, я до тебя дозванивалась два дня. Ты трубку не снимал…

– Да? Правда? У меня, наверно, что-то с телефоном. – Он отвернулся и начал поправлять висящее на вешалке в прихожей пальто.

– Мне звонят коллекторы, Вадим, – сказала Надя в спину мужа.

– Коллекторы? – Он не то чтобы притворялся, что ничего не знает, но как будто ждал от нее дополнительных разъяснений. Интересно, я даже не заметила, как этот взрослый человек в нашем браке превратился в инфантильного подростка.

– Они говорят, что ты еще осенью взял кредит под залог квартиры. И сейчас, когда долг надо отдавать, ты от них скрываешься, – продолжала она.

Вадим сел на банкетку и молча слушал жену, глядя в стену.

– Там какой-то огромный процент, сумма растет каждый день. К двадцать шестому марта будет миллион, и они смогут арестовать нашу квартиру. – Надин голос был совершенно безжизненным, как будто все эмоции выключились и действовала только функция передачи информации.

Вадим не отвечал.

– Может быть, ты мне расскажешь, в чем дело? Какая-то дикая история, но они назвали наши имена, адрес, и документы у них, говорят, в залоге. Как это вышло?

– Я действительно в октябре взял кредит.

– Где? И главное, зачем? – Они так и сидели в прихожей: он на банкетке, она на полке под вешалкой, как будто не хотели нести эту тему в комнаты или в кухню – в те части дома, где столько лет проходила их обычная нормальная жизнь, которой, очевидно, пришел конец.

– В конторе, которых сейчас много – «Быстрые деньги» или что-то в таком духе. Знаешь ведь, кругом реклама.

– Я знаю, но не понимаю, зачем это понадобилось? – Надя наконец перевела взгляд на мужа.

Он уперся локтями в колени, опустил голову и как-то весь поник в своем кардигане:

– Я хотел сделать тебе подарок. Осенью было тридцать лет, как мы с тобой познакомились… – И после паузы поднял голову и добавил: – Не думай, что я совсем идиот. У меня была договоренность, должны были купить «Пульс города», всю серию, все двенадцать картин, и обещали хорошо заплатить. Если бы все получилось, ты бы даже не узнала.

– Я бы даже не узнала, – проговорила Надя, снова глядя в сторону. – Но их не купили, и я узнала…

– Да. Именно так.

– И кто же обещал купить?

– Ну какая теперь разница! – Вадим, словно свалив с плеч огромный груз, выпрямился и смотрел на нее с вызовом.

Как на мамочку, которая может наказать. А наказав, сама решит проблему. Она вздохнула.

– И ты купил мне подарок, да? То самое кольцо? Оно такое дорогое? Я даже не думала…

– Да, то самое кольцо! И ты была рада! И я был рад. А сейчас ты его даже не носишь, – с обидой добавил он.

Надя изо всех сил старалась не вспылить.

– Вадим, но почему ты заложил квартиру? Ради подарка, ради этого кольца?

– Ну как ты не поймешь! – закричал он. – Мне точно, гарантированно, стопроцентно заявили, что купят эти картины! Там же серия, мне обещали за нее шестьсот тысяч, и я взял половину этой суммы, буквально на неделю перехватил. Я же собирался все вернуть сразу!

– А квартира-то здесь при чем?

– Ну как при чем? У меня же официально нет работы, нет справки о доходах, они сказали, что чисто для проформы оформят квартиру как залог, потому что никто же не дает кредиты без обеспечения. И подержат документ у себя. Все равно же я собирался расплатиться через неделю.

– Ты читал то, что подписываешь? Мне коллекторы сказали, что когда сумма долга дорастет до миллиона, они нас могут выселить.

– Конечно, я что-то там такое читал. Но мы в основном общались устно. Там такая милая была девушка, менеджер, она меня успокоила. – Кажется, Вадим наконец услышал себя со стороны и осекся. – А потом мне позвонили и сказали, что сделки не будет. Мол, они передумали и все. Через год, может быть, на другом объекте, будут иметь в виду эту серию… А пока нет.

Надя молчала.

– А потом, через месяц, эти из «Быстрых денег» позвонили и сказали, что я им должен уже триста пятьдесят тысяч, – теперь он говорил тихо и медленно. – И я с ними долго все обсуждал, торговался, они делали вид, что дают какую-то отсрочку, и, в общем, я искал варианты, пытался что-то продать, а потом… Потом мне позвонили коллекторы. И назвали тот же срок, что и тебе.

– И что нам теперь делать? – Она смотрела в стенку.

– Не знаю.

– Вадим, у нас и близко нет таких денег. Я зарабатываю одна. Лешка – студент, слава богу, что на бюджете. Я кредит за машину плачу два года, и она еще до сих пор в залоге у банка. Я правда в ступоре. Ленка предложила помочь, но она же одна с детьми, может дать семьдесят тысяч.

– Продать бабушкину квартиру?

– О, как это мило. Вовремя, значит, бабушка нас покинула… – Надя некрасиво ухмыльнулась. – Но надо полгода ждать до вступления в наследство, если я не путаю. И вообще, эта квартира для Лешки, это давно решено. Может, найдется какой-то выход? Может, те люди, которые хотели купить твои картины, все-таки их купят? Может быть, твоя мама поможет?

Вадим вздрогнул, как от пощечины.

– Надь, ну ты же знаешь маму. У нее никогда нет денег.

– Да, знаю. Ну, может быть, мы хотя бы вернем это кольцо? Может, удастся договориться с твоими коллекторами о рассрочке, я возьму еще кредит, займем…

– Кольцо возвращать нельзя.

– То есть как? Почему?

– Это неудобно. Я покупал его по рекомендации, у автора. И деньги те человек давно потратил. И если я сейчас пойду его возвращать, шум будет на всю Москву, все узнают о наших проблемах.

– А ты, дорогой, случайно, не сошел с ума? Ты реально готов лишиться нашего дома из-за того, что тебе неудобно перед каким-то посторонним человеком? – Она никогда раньше не говорила с ним в таком тоне.

– Я не могу, Надя. Просто не могу, и все. Не настаивай.

А что ты вообще можешь, хотелось сказать ей.

– Хорошо, – произнесла Надя после паузы. – Тогда давай продадим его. Отнеси его в ломбард.

– Ну какой ломбард, о чем ты, вообще? – Вадим уже кричал. – Сколько нам дадут в ломбарде? Его же там оценят как лом, а это уникальная вещь, авторский дизайн, ты же художник, ты же должна понимать такие вещи!