Хроники Клифтонов. Книга 4. Бойтесь желаний своих - Джеффри Арчер Страница 20

– Рад слышать, – сказал Фишер. – Знай я, что вы связаны с этими уголовниками, я бы немедленно подал в отставку.

– Ну, это последнее, чего бы я ждал от тебя, – заверил его Мартинес. – Не забывай, я вижу тебя следующим председателем совета директоров «Пароходства Баррингтонов», и не исключено, что осталось ждать не так уж долго.

– Но Бьюкенен в ближайшее время не собирается покидать пост председателя.

– При определенных обстоятельствах это может произойти и раньше.

– С чего бы Россу делать это, когда он только-только включился в крупнейшую инвестиционную программу в истории компании?

– Или в крупнейшую катастрофу. Если программа окажется ошибочной – а ведь Бьюкенен рискнул своей репутацией, чтобы заручиться поддержкой совета, – виноват будет только тот, кто предложил этот план. Особенно если вспомнить, что семья Баррингтон в первую очередь была против самой идеи.

– Возможно. Но чтобы он решился подать в отставку, ситуация должна стать намного более опасной.

– Куда же опасней? – Мартинес пустил ему по столу выпуск «Дейли телеграф».

Фишер увидел заголовок: «Полиция считает, что за саботажем на хейшемском пароме стоит ИРА».

– Это задержит постройку «Бэкингема» еще на полгода, и не забывай, все происходит под руководством Бьюкенена. Что еще должно пойти не так, прежде чем он пересмотрит свою позицию? Вот что я тебе скажу: если акции продолжат падение, его вышибут раньше, чем дадут возможность подать в отставку. Так что тебе следует серьезно подумать о том, чтобы занять его место. Такой случай может больше никогда не подвернуться.

– Даже если Бьюкенену придется уйти, реальная кандидатура ему на замену – миссис Клифтон. Ее семья основала компанию, они по-прежнему владеют двадцатью двумя процентами акций, к тому же ее обожают все коллеги-директора.

– Не сомневаюсь, что она любимица, но фавориты, как известно, падают на первом же барьере. Так что продолжай демонстрировать прежнюю лояльность и поддержку нынешнему председателю, потому что он может оказаться обладателем решающего голоса. – Мартинес поднялся со своего кресла. – К сожалению, должен оставить тебя: у меня назначена встреча в банке для обсуждения той же самой темы. Позвони вечерком, к тому времени у меня будут для тебя интересные новости.

Мартинес забрался на заднее сиденье своего «роллс-ройса», и автомобиль влился в поток утреннего движения.

– Доброе утро, Кевин, – сказал дон Педро водителю. – Твои ребята отлично потрудились на хейшемском пароме. Хотел бы я видеть физиономии принимавших, когда в «Харланд и Вольф» вскрыли ящики. Что у вас дальше по плану?

– Ничего – пока не заплатите сто тысяч, которые задолжали нам.

– Разберусь сегодня же утром. Кстати, я еду в банк и по этой причине тоже.

– Рад слышать, – ответил Рафферти. – Будет очень жаль, если после несчастного случая с Бруно вам придется потерять еще одного сына.

– Не смейте мне угрожать! – заорал Мартинес.

– Это не угроза, – спокойно ответил Рафферти, притормаживая у светофора. – И только из личной симпатии я дам вам возможность выбрать, какому из сыновей подарить шанс остаться в живых.

Мартинес откинулся на спинку сиденья и не раскрывал рта, пока машина не остановилась перед зданием «Мидленд банка» в Сент-Джеймсе.

Когда бы Мартинес ни поднимался по ступеням банка, его охватывало такое чувство, будто он входит в другой мир – мир, в котором чувствует себя чужим. Едва он собрался сомкнуть пальцы на дверной ручке, как дверь распахнулась и ему навстречу шагнул молодой человек.

– Доброе утро, мистер Мартинес. Мистер Ледбери ожидает вас с нетерпением.

Не говоря больше ни слова, он повел одного из самых ценных клиентов банка прямо в кабинет управляющего.

– Доброе утро, Мартинес, – произнес Ледбери, когда дон Педро вошел. – Какая мягкая стоит погода для этого времени года.

Мартинесу понадобилось какое-то время, чтобы сообразить: когда англичанин опускает «мистер» и называет тебя только по фамилии, это комплимент, ибо к тебе обращаются как к равному. Но о том, что тебя считают другом, ты узнаешь лишь тогда, когда тебя назовут по имени.

– Доброе утро, Ледбери, – ответил Мартинес, не уверенный, однако, надо ли поддерживать излюбленную англичанами тему о погоде.

– Угостить вас кофе?

– Нет, спасибо. Мне назначено на двенадцать.

– Конечно. Согласно вашей инструкции, мы продолжили скупать акции Баррингтонов по мере их появления на рынке. Как вам известно, поскольку вы являетесь владельцем пакета в двадцать два с половиной процента, вы имеете право назначить еще двух человек, помимо майора Фишера, в совет директоров. Однако должен особо подчеркнуть: когда ваше участие в акционерном капитале превысит двадцать пять процентов, законным требованием банка будет поставить в известность фондовую биржу о вашем намерении приобрести контрольный пакет акций всей компании.

– Чего не надо, того не надо. Двадцать два с половиной процента вполне достаточно для моей цели.

– Замечательно. В таком случае единственное, что мне хотелось бы узнать, – имена двух человек, которых вы выбрали представлять вас в совете директоров «Пароходства Баррингтонов».

Мартинес достал из внутреннего кармана конверт и протянул управляющему. Ледбери вскрыл его, достал заполненный бланк выдвижения кандидатуры и внимательно прочел имена. Хоть он и удивился, от комментариев воздержался и сказал лишь одно:

– Как ваш банкир, я должен добавить, что надеюсь, прискорбные неудачи, постигшие «Пароходство Баррингтонов» в недавнее время, не составят для вас проблемы в долгосрочной перспективе.

– Никогда не был более уверен в будущем компании.

– Очень рад слышать это, потому что приобретение такого большого количества акций значительно повлияло на размеры вашего капитала. Мы должны надеяться, что их стоимость больше не опустится.

– Полагаю, вы убедитесь, что компания в скором времени сделает объявление, которое порадует как акционеров, так и Сити.

– Это очень хорошие новости. Могу еще чем-либо быть вам полезным сейчас?

– Да. Я бы хотел, чтобы вы перевели тысячу фунтов на счет в Цюрихе.

– К сожалению, должен объявить совету о своем решении об отставке.

Первой реакцией коллег Росса Бьюкенена были шок и неверие, за которыми тотчас последовал всеобщий протест. Один директор оставался безмолвным – единственный, кого сообщение не удивило. Быстро стало ясно, что почти каждый член совета не желал ухода Бьюкенена. Председатель дождался, когда все успокоились, и затем продолжил.

– Я тронут вашей преданностью, но считаю своим долгом сообщить: основной держатель акций ясно дал понять, что я больше не пользуюсь его доверием, – сказал он, сделав ударение на слове «его». – Он напомнил мне, и вполне справедливо, что я своей властью лоббировал постройку «Бэкингема», и это, по его мнению, оказалось в лучшем случае поступком необдуманным, а в худшем – безответственным. Мы уже пропустили сроки сдачи двух этапов постройки, и расходы компании в настоящее время превышают бюджет на восемнадцать процентов.