Карандаш надежды. Невыдуманная история о том, как простой человек может изменить мир - Адам Браун Страница 20

Я изо всех сил старался успеть, но к восьми вечера еще не закончил. Вечеринка начиналась в десять, а все напитки, усилители и украшения были у меня дома, где меня ждали Тич, Гейб и Дэн, помогавшие все организовать.

Телефон звонил без умолку.

– Ты куда пропал? – волновался Тич.

«Придет полторы сотни человек, а все нужное у тебя дома» – писал СМС Гейб.

Я лихорадочно заканчивал слайд, хватая лучшие цифры, какие только мог выудить из отчетов компании. Но как только мне показалось, что можно собираться домой, Прескотт вызвал меня к себе.

– Этого совершенно недостаточно, – заявил он. – Вам придется задержаться до полуночи.

– Но я не могу! – возразил я.

– Этот слайд необходимо дополнить данными по еще нескольким компаниям, и я хочу посмотреть на модель в Excel, где вся эта информация будет сопровождаться ссылками на источники.

Следующие 45 минут я рылся в отчетах и вводил данные так быстро, как только мог. Работа была далеко не самой тщательной, но я все честно отправил, объяснил, что у меня мероприятие, побежал на набитую людьми станцию Таймс-сквер и на метро поехал в центр.

До дома я добрался весь взмыленный, но успел помочь Тичу и Дэну переложить бутылки в большие мусорные контейнеры на колесиках. Мы погрузили колонки и запасы в нанятый грузовичок и быстро поехали на место.

Когда мы туда добрались, был уже одиннадцатый час, но мы все равно пришли раньше большинства гостей. Я поймал много выразительных взглядов ребят, которые помогали все организовать, как будто говоривших «Ну и куда ты запропастился?», но в остальном все прошло без задоринки. Спиртное разошлось, а мы получили больше 10 тысяч. Это был успех. Кризис отступил. Почти.

В понедельник утром меня ждал совсем другой прием. Я явился на работу и в девять утра получил электронное письмо от Прескотта. Он вызывал меня к себе в кабинет.

– Вы прислали мне неверные данные. Если бы я все сам не проверил, мы бы проиграли дело. Мне пришлось сидеть тут до поздней ночи и исправлять ваши ошибки.

Дело было плохо, но скоро стало еще хуже.

– Это одна из самых плохих работ, которые я видел в своей жизни, – продолжил он. – Она доказывает, что вы не заслуживаете повышения. Я не могу рекомендовать вас на должность старшего помощника и на основе своего опыта сотрудничества с вами посоветую не продвигать вас по службе.

Я проработал под его руководством всего три недели, и он хочет разрушить мне карьеру? Я был вне себя. Другие менеджеры месяцами получали от меня прекрасный результат, он же просто увидел меня не с лучшей стороны. Все, к чему я стремился, над чем так тяжело трудился, повисло на волоске.

В тот же день Ребекка, менеджер по персоналу, вызвала меня к себе в офис.

– Прескотт говорит, что не станет рекомендовать вас для повышения. Это значит, что вы не сможете уйти на стажировку. Кроме того, он заявил, что больше не желает видеть вас в своем проекте, поэтому вам назначат новое задание с новым менеджером. У вас есть пять недель, чтобы проявить себя, иначе вы не только не получите практику, но и вылетите с работы.

Она подключила меня к внутреннему проекту Bain по оценке кандидатов, с которыми компания провела собеседования, и приняла на работу. Меня попросили сделать обзор всего массива данных, посмотреть на результаты выпускных экзаменов, оценки в колледже и результативность после трудоустройства. Я должен был сделать корреляции и выяснить, люди какого типа наиболее успешны в нашей компании. Теперь я подчинялся другому менеджеру, Кэйти, и она сразу сказала:

– Будем надеяться, что случай с Прескоттом – простое недоразумение. Докажите мне, что это единичный случай.

Мне дали второй шанс.

К счастью, мы с Кэйти отлично сработались. Разбор данных показал, что лучшие консультанты – совсем не бывшие отличники. На работе никогда не бывает все идеально, поэтому можно предположить, что человек, который стремится к хорошему результату, но при этом не является перфекционистом, лучше всего будет справляться в постоянно меняющейся среде. Всего за несколько недель мы сделали сотни слайдов для рекрутинговых команд. Напряжение было невероятное, но когда я встретился с Ребеккой для окончательного обзора результатов, она объявила, что препятствий для повышения больше нет и я могу уйти на стажировку.

Я с огромным облегчением вздохнул. Для меня это был ценный урок: в моменты, когда чувствуешь себя увереннее всего, очень легко поскользнуться. Работу в Bain я воспринимал как нечто само собой разумеющееся и думал, что меня будут продвигать исключительно за счет прошлых достижений. Однако на самом деле мы создаем себе репутацию каждый день. Бывает, что журналисты, которым доверяли 30 лет, перечеркивают карьеру всего одним украденным абзацем. Я поставил пятно на месяцах хорошей работы, расслабившись всего на один вечер. Каждый из нас обязан проявлять себя с лучшей стороны изо дня в день, и если что-то не так, корить можно только самого себя. В то время я был очень зол на Прескотта, но потом осознал, что три недели работы с ним были одними из самых полезных во всей моей карьере. Он поставил меня на место в очень нужный момент. Мы куда лучше учимся на неудачах, чем на успехах, и хотя эта история чуть не стоила мне работы и отличного шанса заняться «Карандашами надежды», Прескотт был прав, бескомпромиссно требуя совершенства. Я больше никогда не совершу подобной ошибки.

К счастью, мир иногда дает нам второй шанс, и время моего повышения оказалось идеальным. В Лаосе со дня на день должно было состояться подписание меморандума о взаимопонимании (юридического соглашения, оговаривающего условия сделки) по строительству первой школы «Карандашей надежды». Мне надо было немедленно вылететь в Юго-Восточную Азию.