Глэм-капитализм - Дмитрий Иванов Страница 20

Помимо того что гламур может «активировать» обычные деньги, он может конвертироваться в специфические деньги. Конвертируемость гламура – результат действия «горячей десятки»: находящимся на вершине популярности «звездам» любого рода открывается свободный доступ в закрытые клубы, а часто и расходы «звездных» клиентов в клубе заведение берет на себя в расчете на маркетинговый эффект таких посещений. Поскольку «большая пятерка» и «горячая десятка» могут служить заменителями денег, появляются профессиональные глэмеры, которые регулярно обращают гламур в финансовые возможности. Образцом такого глэмера является скандально знаменитая «светская львица» Пэрис Хилтон, которая заявила в одном из интервью, что никогда не платит в клубах, напротив, ей платят за то, что она развлекается именно там. Но и для тех, кто не так известен, как «суперзвезды», попадание в какую-нибудь «горячую десятку» (двадцатку, сотню или тысячу избранных) повышает покупательную способность. Клубная организация потребления создает специфические квазиденьги [58]гламура: привилегированные клубные карты, удостоверяющие принадлежность их обладателей к «горячей десятке».

Настоящие деньги тоже могут становиться финансовыми инструментами гламура. В сфере финансов гламур представлен инвестиционными фондами, организованными на тех же принципах, что и клубная жизнь: закрытость и раскованность. Появившиеся в середине XX века так называемые хеджевые фонды (от англ. hedge – ограждение) стали теперь способом для богатых и склонных к рискованным вложениям инвесторов отгородиться от рядовых клиентов банков и от государственного регулирования и контроля.

Клубный характер хеджевых фондов проявляется, во-первых, в том, что они принимают деньги только от аккредитованных инвесторов, вкладывающих хотя бы 5 млн долларов, и от «квалифицированных» клиентов, то есть имеющих хотя бы 1,5 млн. Помимо того, что узок круг потенциальных членов всех хеджевых фондов, ограничивается всего лишь сотней и число инвесторов каждого отдельного фонда. Во-вторых, «клубность» этих финансовых организаций определяется тем, что не обязанные (в отличие от традиционных финансовых институтов) ограничиваться «надежными» инвестициями и публично отчитываться участники и менеджеры хеджевых фондов в своих операциях «отрываются не по-детски». Отсутствие регулирования приводит к тому, что доходность вложений выше, чем в традиционных финансовых структурах, а менеджеры фондов получают по нескольку сот миллионов долларов в год.

Особая клубная атмосфера хеджевых фондов еще и культивируется. Так, например, летом 2006 года в Англии собрание инвесторов прошло в кемпинге под девизом Hedgestock. Одетые в футболки с надписью «make money, not war» (делайте деньги, а не войну) чемпионы глэм-капитализма стилизовали обсуждение своих достижений и перспектив под легендарный рок-фестиваль в Вудстоке, на котором в 1969 году порвавшие с буржуазным образом жизни хиппи заклинали западную цивилизацию: «make love, not war» (занимайтесь любовью, а не войной).

И по такому же принципу функционируют наиболее динамичные финансовые организации 2000-х годов – хеджевые фонды, которые представляют собой закрытые и весьма «раскованные» с точки зрения свободы от внешнего контроля и регулирования клубы немногочисленных богатых и агрессивно действующих инвесторов, зарабатывающих исключительно на трендах (так называемых «коротких позициях»), а не на долговременных вложениях. В хеджевых фондах существуют входные барьеры, не допускающие в них клиентов с «маленькими» по их критериям суммами и отсутствием нужной для сильно рискующего инвестора «квалификации».

► В последние годы гламурные финансовые структуры развиваются куда динамичнее традиционных банков и инвестиционных фондов.

Это объясняется тем, что богатые инвесторы и успешные финансисты все чаще предпочитают клубные финансы институциональным. В 1990 году в мире было около 600 хеджевых фондов с суммарными активами в 40 млрд долларов, через два десятилетия число такого рода фондов выросло в 15 раз, а активы – почти в 50 раз (рис. 11). Финансовый кризис 2008 года вызвал лишь короткое замедление темпов роста этого финансового сегмента. В 2010 году число хеджевых фондов достигло 10 тысяч и объем активов под их управлением составил примерно 2 трлн долларов. Хеджевые фонды подверглись массированной критике как один из предполагаемых источников финансового кризиса 2008 года. Однако предлагаемое теперь в качестве превентивной антикризисной меры разделение инвестиционных и клиентских банков – это как раз исходный принцип функционирования хеджевых фондов с их барьерами на вход для «неквалифицированных» инвесторов. Так что регуляторы финансовой системы начинают работать в полном соответствии с логикой глэм-капитализма и способствуют развитию системы «активируемых» денег.

Рис. 11. Мировые клубные финансы: глобальный рост активов хеджевых фондов [59]

Экономика гламура с характерными для нее переносом стоимости с брендов на тренды, структурами гламурно-промышленного комплекса, клубными финансами развивается там и тогда, где и когда люди работают с «большой пятеркой» и организуют «горячую десятку». Но, как и всякий экономический уклад, экономика гламура распознается еще и технологически.

В 1980-90-х годах виртуализация производства, рынка труда, фирмы, денег вызвала экспансию компьютерных технологий, поскольку они оказались наиболее эффективным инструментарием и универсальной платформой для создания и трансляции образов. Поворот к гламуру также имеет свою технологическую форму и платформу. Требуемые гламуром броскость и простоту образов, креативность коммуникаций и поддержание их в режиме интенсивного настоящего могут обеспечивать развиваемые на базе интернета технологии и сервисы, которые получили название Web 2.0. Эта вторая версия Глобальной сети оформилась с появлением Интернет-дневников Web-logs (в 1999 году), ныне известных под именем «блоги», и сайта MySpace (в 2003 году), положившего начало моде на интернет-сервисы для создания «социальных сетей». Дающие возможность управления контентом без навыков программирования и без обращения к компьютерным гуру, технологии Web 2.0 привели к появлению «самодельных» масс-медиа и звезд, заявивших о себе, минуя привычные институты. Более того, креативные коммуникации в Web 2.0 подхватываются издателями и продюсерами, представляющими традиционные медиа-корпорации.

► Таким образом, интернет «второго поколения» становится технологической платформой гламура.

Но в основном глэм-технологии развиваются с использованием сверхновой платформы – мобильного телефона.

Мобильный телефон был выведен на потребительский рынок в 1983 году. Быстро эволюционировав от просто телефона к семейству мобильных устройств, образуемому разного рода смартфонами и коммуникаторами, первый из которых был выпущен в 1996 году компанией Nokia, мобильник стал платформой для комбинирования и развития различных коммуникационных технологий. И эта технологическая платформа, как никакая другая, позволяет нести гламур в массы потребителей в виде мобильного контента. Закачиваемые в мобильные устройства заставки, рингтоны, снимаемые на встроенные камеры фотографии и видеоролики, передаваемые короткие сообщения не отличаются высоким качеством (идейным и техническим), быстро выходят из употребления, но зато они полностью соответствуют принципиальным для живущих в гламуре критериям: яркость и простота в интенсивном настоящем. Мобильность – решающее технологическое свойство, обеспечивающее главное для гламура двуединое качество: захватывающие целевую аудиторию образы должны быть броскими-бросовыми. Упрощение-уплощение контента в таком случае не порок, а достоинство сверхновой платформы.