Письмо на небеса - Ава Деллайра Страница 20

– Я сейчас как раз думаю об одном «чувстве», – сказала я маме.

– Ближе к радостному или грустному? – спросила она.

– Ближе к грустному.

Мама задала несколько наводящих вопросов, но так и не отгадала название чувства, поэтому я призналась, что «скучаю» по ней. Конечно же, после этого она сказала тете Эми, чтобы та меня отпустила.

Дом Ханны находится за городом, на красных холмах. Меня с Натали подбросила туда ее мама, и Ханна провела нас на второй этаж познакомить со своим дедушкой. Она постучала в его дверь, и он вышел к нам в коридор. Он улыбался, но Ханне пришлось кричать, представляя меня ему, так как он плохо слышит. Ее бабушка спала, а дедушка после знакомства ушел в свою комнату смотреть телевизор.

Потом мы бродили в лесу за домом, Натали с Ханной курили. Сквозь тополя и кустарники ежевики мы пошли к реке. Листья деревьев пожелтели, и свет вокруг казался золотистым, несмотря на то, что солнце еле-еле пробивалось из-за облаков. Но когда мы приблизились настолько, что стал слышен шум реки, у меня участился пульс. Вспышкой промелькнул образ Мэй из той ночи: прямо перед тем как мой мозг отключился, решив вычеркнуть из сознания происходящее. Натали с Ханной продолжали идти к реке, я же отстала, сделав вид, что засмотрелась на паутину.

Вернувшись с прогулки, мы зашли посмотреть на лошадь Ханны по имени Бадди [37]. На самом деле Бадди – дедушкин конь, но дедушка нехорошо себя чувствует, и о нем заботится Ханна, и, по ее словам, теперь он больше принадлежит ей. Она говорит, что Бадди – самый любимый член ее семьи. Еще она заботится об осле Эрле, так как не доверяет в этом деле брату. Считает, что он не добр к животным. Если честно, брат Ханны – Джейсон – пугает меня. Он готовится стать морским пехотинцем, поэтому бегает у реки по полосе препятствий, которую смастерил сам для себя из старых шин, веревок и прочего. Раньше он играл в футбол, но порвал связку плеча. Он должен был пойти учиться в университет в этом году, однако не пошел. Не знаю почему. Может, он больше не мог играть в футбол и поэтому его не взяли в университет, а может, бабушка с дедушкой состарились и некому приглядывать за Ханной. Похоже, брат думает, что должен заменить Ханне отца, хотя у него это плохо получается. Из продуктов он покупает только консервированные сосиски, сметану и чипсы со вкусом лука. Наверное, именно поэтому, хотя их семья и не бедная, Ханна работает. Так она может выбирать, что купить, не спрашивая Джейсона. Она любит шпинат, чипсы «Доритос» и сладкие питательные батончики.

Когда Джейсон ушел на одну из своих тренировок, которые, по словам Ханны, занимают не меньше двух часов, мы решили попрактиковаться в вождении на старом бабушкином фургоне. Натали с Ханной в начале года исполнилось пятнадцать, и они обе получили ученические права. Натали села за руль первой. Она ехала вперед по проселочной дороге, и Ханна встала, высунула голову из люка в крыше и закричала: «Ура!», и Натали увеличила скорость. Увидев на дороге птицу, Натали вильнула в сторону и съехала на обочину. Птица бы улетела в последнюю секунду, но Натали, наверное, слишком разнервничалась. Колеса машины забуксовали в мягкой земле. Натали сильнее нажала на газ, но колеса еще больше увязли.

– Нам нужно выбираться, – повторяла Ханна. – Брат не должен об этом узнать.

В ее голосе слышался ужас. Она кричала, чтобы Натали давала по газам, а Натали била дрожь, потому что она расстроила подругу. Затем Ханна выгнала нас из фургона, сама села за руль и попыталась вытащить застрявшую машину. Мы с Натали толкали фургон, но он не двигался с места. Засел намертво. Ханна расплакалась.

– Зачем ты свернула с дороги?! – кричала она на Натали. – Ты идиотка?!

Лицо Натали раскраснелось от еле сдерживаемых слез.

И нам пришлось вернуться домой и рассказать о случившемся Джейсону. К этому времени он должен был уже вернуться со своей тренировки.

Ханна велела нам ждать на улице и пошла на кухню, но мы пошли за ней и наблюдали за происходящим из коридора. Джейсон не просто разозлился. Он пришел в бешенство. Он весь побагровел и громко кричал. Как он только не обзывал Ханну. Я никогда еще не видела ее такой. Она надо всем смеется и делает все, что захочет, как будто ничего не боится, словно ничто не может причинить ей боль. В этот момент я видела ее другой. Она, рыдая, твердила: «Пожалуйста, Джейсон». Я пыталась придумать, как ее защитить, но у самой от страха ноги приросли к полу. Должно быть, Натали чувствовала себя так же, как и я. Она шептала, что ненавидит его, что так бы и врезала ему по морде и все в таком же духе. Наконец, она зашла в кухню и встала рядом с Ханной. Та посмотрела на нее так, будто желала, чтобы она исчезла.

– Пожалуйста, не злись на нее. Это я виновата, – очень тихо сказала Натали.

Джейсон сверкнул на нее злыми глазами, но произнес уже более спокойным тоном:

– Черта с два. Это машина ее помирающей бабки.

Затем он бросил через стойку банку со своим напитком, велел все тут вымыть и вышел. Наверное, отправился вытаскивать машину при помощи трактора.

После этого у нас не было настроения оставаться в доме, поэтому мы решили переночевать в сарае. Пока Джейсона не было, мы перетащили туда все нужное: фонарики, спальные мешки, чипсы и бутылку красного вина, которую утащили из шкафчика дедушки и бабушки – по словам Ханны, она стояла там уже не один год. Казалось, что на вкус вино старо, как обувная кожа, опавшие листья и вялые яблоки. Ханна пела песни Пэтси Клайн, Рибы Макинтайр [38]и Эми Уайнхаус. Мы с Натали слушали ее с закрытыми глазами. Иногда Натали ей подпевала. Засыпая на сеновале, я услышала, как Натали прошептала: «Прости». Думаю, она обнимала Ханну всю ночь. Сено сладко пахло, как растущая под дождем трава.

Тогда я поняла, почему у Ханны всегда есть один, а порой и сразу два бойфренда. Мне кажется, ей нужно как можно больше любви и внимания. Бабушке с дедушкой уже не до нее, а брат ужасно к ней относится. Я хочу, чтобы она увидела, как сильно ее может любить Натали. Думаю, в глубине души Ханна это знает, но не уверена, что представляет, каково это – быть любимой Натали. Может быть, она предпочитает оставаться с Натали лучшими подругами, потому что влюбленные, бывает, расстаются? И хотя так не должно быть, но из-за нетрадиционных отношений на тебя начинают смотреть иначе. Может быть, Ханна еще не готова к этому. Ведь если ты боишься чего-то одного, то можешь испугаться и много чего другого. В школе учителя твердят Ханне: «Не растрачивай впустую свой талант». Но она не слушает их, делает вид, что они раздражают ее своей заботой и что она им не верит. Пусть Ханна и может со смехом смотреть на всех и все, и гулять с парнями, думаю, порой ее тоже что-то очень сильно пугает, как меня вчера шум реки или невидимая глазу тень, дыхание которой я иногда ощущаю на своей коже.