Почему ты не пришла до войны? - Лиззи Дорон Страница 20

На свой шестьдесят первый день рождения Елена получила необычный подарок: приглашение в дом престарелых. Ее просили явиться в тот же день и подписать договор, в котором она, как и все остальные постояльцы, обязывалась проживать в своей комнате большую часть года, иначе право на комнату будет утеряно, и та перейдет к следующему из списка ожидающих. С собой разрешается привезти мебель, картины, одежду и личные предметы. Собак, кошек и других животных с собой брать нельзя. Перед въездом необходимо внести предоплату и каждый месяц вовремя оплачивать комнату. Елена договорилась о встрече с администрацией.

— Добрый день, — сказала она и сразу перешла к делу: — Где моя комната? Могу я увидеть будку для своей собаки? Где разместится моя кошечка? Куда насыпать зерно для птиц и корм для курочек?

У заведующей глаза на лоб полезли.

— Вы ознакомились с договором?

— Да.

— Дорогая Елена, — начала объяснять заведующая. — В нашем учреждении существует строгое правило: никаких животных.

— После таких слов, госпожа директор, я должна заметить, что ваши правила никуда не годятся: выходит, недостаточно того, что я стара, вы хотите, чтобы я стала еще и одинокой. Я не могу перенести сюда свой родной угол, а имущества у меня никакого нет, все, что у меня есть, — это дочь, которая живет отдельно, и животные: курица, собака, кошки, птицы, с которыми я не расстаюсь уже много лет.

— Может, организовать для вас сегодня встречу с нашим психиатром? — предложила заведующая, стараясь решить проблему.

Елена согласилась.

И вечером встреча состоялась. После Елена рассказала мне, как все было:

— Я надела бежевый костюм, потому что, если надеть красный, могут сказать — потаскуха, если черный — депрессивная, зеленый — как жаба. Поэтому я выбрала цвет, к которому нельзя придраться. Сделала у парикмахера высокую прическу с лаком, чтобы не сказали, мол, не следит за собой и неухоженна, они должны были думать, что я богата и счастлива. Повесила себе на шею все блестящие украшения из шкатулки, чтобы доктор не смотрел в лицо и не видел морщины. И выглядела — как бы это сказать — потрясающе! Потом надела рваные кроссовки, солдатские носки, купила палочку и, прихрамывая, поковыляла к врачу….

В больнице ее приняли медсестра, старая и злая, как ведьма, и врач, невысокий молодой человек в джинсах, с большими голубыми глазами. От обоих пахло лекарствами.

— Так смешно, — рассказывала Елена, — на нем были подтяжки восьмидесятилетнего старика.

Врач протянул ей руку и сказал:

— Садитесь, Елена.

Достав из коричневой папки анкету, он начал задавать вопросы:

— Сколько вам лет? Чем болели? Сколько детей? Какие отношения с зятем и внуками?

А под конец спросил:

— Вы так красиво и прилично одеты, но почему у вас на ногах кроссовки и солдатские носки?

— Чтобы быстро бегать и поскорее отсюда убежать.

— Мне кажется, вы хотели придать этому какой-то смысл. Попытайтесь все-таки объяснить, почему вы в кроссовках и от кого хотите убегать?

— Жаль, что вы не спрашиваете, почему я с палочкой, на это у меня есть совершенно четкий ответ, но прежде позвольте и мне задать вам один вопрос.

Доктор не успел и рта раскрыть, как Елена сразу же спросила:

— Почему вы носите чужие подтяжки?

Он улыбнулся:

— Это модно.

— Нет, вы хотите придать этому какой-то смысл, вы же самый молодой в доме престарелых, и в этом ваша проблема. Вы хотите казаться пожилым.

Он улыбнулся, как будто соглашаясь, но затем снова продолжил деловым тоном:

— Хорошо, а теперь вы мне ответьте, почему вы решили явиться сюда в кроссовках и солдатских носках?

Елена ответила:

— Лучше спросите, почему я хожу с палочкой! Зная все о моих болезнях, вы могли бы сообразить, что я вовсе не хромая.

Но он не спросил, а она не ответила. В личное дело Елены записали, что она упряма и должна переехать в дом престарелых без животных, как законопослушная гражданка. Переезд превратился в целую эпопею.

Елена хотела жить в обоих мирах одновременно, остаться с животными, но и не потерять место в доме престарелых. Поэтому она отыскала такого перевозчика, который взялся перевозить вещи по очереди, а не, избави Боже, все сразу. Таким образом Елена надеялась растянуть переезд до бесконечности. Кроме того, она наняла несколько упаковщиков мебели: одного — для холодильника, другого — для стола и шкафа, третьего — для телевизора и электроприборов; потом нашла водителя такси, который согласился мотаться между ее квартирой и домом престарелых, причем отдельным рейсом доставлялись блузка, платье или костюм, и все должно было добираться до места без единой складочки.