Клуб худеющих стерв - Акулина Парфенова Страница 20

Пожилой, чрезвычайно интеллигентный хирург в лиловой рубашке, лиловом, завязанном английским узлом галстуке и белом халате внимательно посмотрел на Наташу.

– Вы прекрасны, вам не нужна круговая подтяжка. Еще рано, приходите лет через семь.

– Доктор, я должна выглядеть как двадцатилетняя.

– Для чего?

– Иначе муж меня бросит.

– Если он захочет вас бросить, операция не поможет.

– Поможет. Вот посмотрите, как у меня опустились уголки губ!

– Давайте обколем их диспортом.

– Нет, я хочу все сразу. Хочу операцию.

– Пластическая хирургия не может исправить недостатки, которых нет. Вам нечего подтягивать. Ваша кожа прекрасно ухожена и отлично держится на мышцах. Мышцы лица практически не растянуты. Вам рано делать полную подтяжку, вы просто не получите желаемого результата.

– Вы, похоже, не понимаете. Давайте прооперируем хотя бы веки!

– Отчего же, прекрасно понимаю. Вот возьмите зеркало.

Наташа взяла в руки небольшое зеркальце с ручкой.

– Когда вам было двадцать лет, ваши веки были упруги и внутренний уголок глаза был геометрически четким. Линии, образующие угол, были совершенно прямыми. Прошли годы. Веки стали менее упругими и слегка провисли. Теперь этот уголок образован не прямыми, а изогнутыми линиями. Видите? Насколько глубже и искушеннее из-за этого стал ваш взгляд! Юные девушки лишены индивидуальности из-за прямых линий. Квинтэссенция красоты женщины вашего возраста сосредоточена именно в этом уголке глаза. Опыт, тайна, характер – все в нем. Мы прооперируем веки, и все это исчезнет. Вы утратите свою глубину, а сделать веки по-молодому упругими не может ни один пластический хирург.

– Послушайте, вы пожилой человек, и вам такие, как я, кажутся молодыми и красивыми. Но моему мужу три дцать пять лет. Его секретарше – двадцать, а референту – двадцать шесть. Для него между мной и ими – огромная разница. Посмотрите на меня его глазами.

– Поверьте, я оперирую женщин почти тридцать лет и отлично понимаю разницу между двадцатилет ней и тридцатилетней женщиной. Более того, прикоснувшись пальцами к лицу, я могу сказать, сколько вам лет и даже месяцев, не заглядывая в карточку и с закрытыми глазами.

– Вам не нужны деньги? Не нужна работа?

– У меня хватает пациентов, которым действительно нужна полная подтяжка.

Наташа вышла из кабинета обескураженная. Совсем забыв про кончик носа. «Этот хирург – идиот, – решила она. – Он не видит очевидного. Значит, он плохой специалист. Что ж, найдем другого». И в следующей же клинике Наташе повезло.

Ее не стали расспрашивать и уговаривать, просто назвали цену: шесть с половиной тысяч евро по курсу тридцать семь рублей – сама операция, плюс койко-дни в больнице, плюс анализы, плюс анестезия, плюс реабилитация, короче, 10–11 тысяч, – а потом спросили, когда она планирует прийти на анализы. На этот вопрос Наташа ответить не смогла.

На операцию денег не было. Она думала, просить у м ужа или не просить. А если просить, то как мотивировать свое стремление к совершенству. Может, он и не замечает, что она так постарела. А когда она расскажет ему, он заметит и бросит ее. Нужна была военная хитрость.

Посоветоваться она могла только с одним человеко м, со своим другом. Когда-то давно, еще в школе, Наташа была в него страстно влюблена. Но он не отвечал ей взаимностью, поэтому отношения их продлились всего две недели. Он был ее первым мужчиной. После разрыва она с горя начала встречаться со своим будущим мужем, быстро забеременела, и под давлением родителей с обеих сторон им пришлось пожениться. Так они и жили с тех пор. Все эти годы Наташа поддерживала с другом связь и была уверена, что, если предложить ему лишний раз выставить своего мужа лохом, он с удовольствием согласится. И она ему позвонила. Тот действительно согласился принять участие в авантюре всего за тысячу долларов.