Причина успеха - Хелен Филдинг Страница 2

– Честно говоря, эту историю никак не забудут...

– Понимаешь, проблема Мелвина в том...

– Джером, у тебя есть мобильник?

– Мне всегда казалось, что он слишком много на себя берет...

– У меня большие неприятности с “Тоской”...

– ...проблема Мелвина в том, что он не старается...

– Джером...

Кто-то взял меня под локоть.

– Ммммм! Самая очаровательная девушка на свете. Дорогая, ты выглядишь божественно. Мое сердце разбито, точно говорю. Абсолютно уверен. Поцелуй же меня, моя дорогая, поцелуй.

Это был Динсдейл Уорбертон, драматург, один из моих самых важных клиентов. Ветеран английской сцены. Недавно он порадовал нас своими мемуарами. У Динсдейл а всегда было встревоженное выражение лица. Он был со странностями, но ко мне всегда относился по-доброму.

– Чмок, чмок. Но что это такое, дорогая? – Брови Динсдейла почти сошлись на переносице от ужаса. – Где твой бокал? Надо срочно налить тебе выпить. Срочно налейте ей выпить!

Тут что-то за моей спиной привлекло его внимание.

– О! Самый очаровательный мужчина на свете. Дорогой мой, дорогой! Ты выглядишь божественно. Вчера ты был просто неподражаем. Неописуемо остроумен и хорош.

Это и был Оливер Марчант, редактор и ведущий программы “Фокус” – популярной и актуальной передачи об искусстве на четвертом канале. Его репутация разрушителя сердец – причем в число его жертв попадали женщины, которые дружат с мозгами, – была всем давно известна. Но тогда я и представить себе не могла, как разрушительно закончится все это для меня. Динсдейл обратился ко мне:

– Ты знакома с этим неотразимым мужчиной, дорогая? Ты знаешь Оливера Марчанта?

Я запаниковала. Он же знаменитость, в конце концов. И что мне отвечать? Да, я видела его по телеку? Нет... никогда о таком не слышала?

– Да... то есть нет. Извините... кошмар.

Оливер взял меня за руку.

– А это...

– Ах! Самая очаровательная девушка на свете, мой дорогой, богиня.

– Понимаю, но у богини есть имя, Динсдейл? На минуту Динсдейл растерялся. Я была в шоке: он забыл, как меня зовут. Мы работали вместе каждый день в течение почти двух месяцев.

– Рози Ричардсон, – извиняющимся тоном произнесла я.

– Очень рад... Рози Ричардсон, – ответил Оливер.

Высокий, худощавый, темноволосый... На нем был темно-синий костюм и обычный галстук – не галстук-бабочка, – завязанный свободно. Я очень точно помню, как его темные волосы опускались на воротник, а на подбородке была едва заметная щетина.

– Рози, дорогая. Я немедленно принесу тебе выпить. Уже бегу. Ты уже в обморок падаешь от жажды, – выпалил Динсдейл и с виноватым видом поспешил к бару.

Я повернулась к Оливеру. Он разговаривал с седовласым диктором новостей. Рядом с диктором стояла его пятнадцатилетняя дочь.

– Как дела, Оливер? – диктор похлопал Оливера по плечу.

– Дерьмово как всегда, тебе ли не знать. Как дела, Сара?

Оливер – само обаяние – стал разговаривать с девушкой, смутив ее еще сильнее, чем меня. Глянул ей через плечо и улыбнулся мне, будто хотел сказать: “Подожди”.

– Пока, Сара, – мило попрощался Оливер. – Удачи на экзаменах. – Он помахал ей рукой.

Девушка с отцом отошли на приличное расстояние.

– Грязная сука, – чуть слышно произнес Оливер, глядя на удаляющуюся малолетку. – Так и лезет ко мне. – Я засмеялась. – Ну как, тебе весело?

– Немного странно, честно говоря, – призналась я. – Я никогда еще не видела столько знаменитостей сразу, в одной комнате. Кажется, тут все друг друга знают. Как в закрытом клубе. Они действительно все знакомы?

– Да. Раньше я думал, что знаменитости – это что-то вроде новой аристократии, но ты абсолютно права. Это закрытый клуб. Клуб Знаменитых. Вместо вступительного взноса надо, чтобы каждая шлюха знала тебя в лицо. – Оливер с пренебрежением оглядел зал.

– Нет, нет, ты прав, это и есть новая аристократия, – поддержала его я. – Раньше наследовали поместья и охотничьи угодья, теперь – славу. Вспомни Джулиана Леннона, Кифера Сазерленда.

– А вместо охоты на куропаток мы развлекаемся премьерами и церемониями вручения “Оскара”? Но мне все-таки кажется, что это больше похоже на закрытый клуб со своими правилами. Нужно соблюдать иерархию. Менее знаменитым нельзя приближаться к настоящим знаменитостям.

В этот момент, опровергая его теорию, к нам подошла леди Хилари Гинсберг, жена сэра Уильяма.

– Оливер, я так рада тебя видеть. Как там Лорка? Оливер растерялся всего на мгновение. Он не понял, кто она такая.

– Хилари Гинсберг. Как хорошо, что ты смог вырваться, – поспешно произнесла она, повернувшись ко мне спиной, тем самым исключив меня из разговора. – Ты знаком с Мартином?

Любовь леди Хилари к знаменитостям была чем-то вроде хронического заболевания. Я видела, как она составляет списки приглашенных. У нее есть что-то вроде собственного индекса Доу Джонса, только для определения степени знаменитости. Художники, актеры, журналисты расположены в порядке убывания или возрастания – в зависимости от веяний моды, таланта или просто желания выставить себя напоказ. Так вот, всю жизнь леди Хилари меряет этим индексом. Я не раз слышала, как она безо всякой иронии объясняла, почему нельзя не пригласить того или иного человека. Даже ее самые близкие подруги удостаиваются чести посетить один из приемов сэра Уильяма, если их котировки по индексу ползут вверх; в противном случае приходится довольствоваться обедом наедине с леди Хилари.

Оливер излагал теорию закрытого клуба известному писателю, которому его представила леди Хилари. Дрожа от волнения, я заметила, что к ним присоединился Ноэль Эдмондс и журналист Дэмиен Глит, более известный как Дэмиен Глист.

– Если поместить двух знаменитостей в комнату, где полно обычных людей, в конце концов они начнут общаться друг с другом – разумеется, только если более знаменитый первым подойдет к менее знаменитому, – разошелся Оливер. К тому моменту вся компания уже покатывалась со смеху. – Мартин, ты же звезда, ты должен знать. – Тут Оливер повернулся ко мне и стал пристально смотреть мне в глаза.

– О господи, какая замечательная идея! Может, напишешь статью для нашего журнала? – спросил Дэмиен Глист.

Оливера спас звонок, возвестивший о начале представления. Появился сэр Уильям и поднял шум, напугав всех.

– Давайте, давайте, ради бога, мы очень, очень опаздываем, пропустим вступление. – Схватив Оливера и писателя за локти, он поволок их в ложи, оставив леди Хилари стоять с таким видом, будто она только что высидела яйцо и разбила его.

Я потащилась было за ними, но тут появился Динсдейл с моим аперитивом.