Норвежская спираль - Ежи Довнар Страница 2

А несколько ранее до описываемых событий в городке Васильсурске, что в 150 километрах от Нижнего Новгорода, за лесом двадцатиметровой высоты антенн, поросших снизу кустарником, в хозяйственном корпусе, находящемся рядом с лабораторным и трансформаторной подстанцией, за небольшим столом вели спокойный, неторопливый разговор трое мужчин. Возможно, вели они его сидя, возможно стоя, с непременным приложением в виде дымящихся сигарет, а, возможно, что и без них, ломая при этом стереотип настоящего мужчины с отменным здоровьем и отсутствием каких-либо противопоказаний. Поспешность в разговоре была не только неуместна, но и противоречила духу здешних мест. Утопающий в зелени садов городок, расположенный на живописнейшем берегу Волги, в местности, прозванной Волжской Швейцарией, настраивал на неспешный житейский лад, схожий со скоростью передвижения баржи по той же Волге или с темпом заунывной в прошлом бурлацкой песни. Но, несмотря на неторопливое похмельно-разгульное прошлое, да и настоящее, практически всех средне-русских городов и, тем более, городков, этот имел довольно интересную историю. Основан он был в 1523 году Василием III после похода на Казань, спровоцированного массовым убийством там русских купцов и московского посла. В честь основателя получил название Васильгород или просто Василь. Красоты его окрестностей запечатлели на своих полотнах Левитан и Шишкин, а любовался этими красотами писатель Степан Гаврилович Петров, он же Скиталец, и отдыхавший здесь позже его друг Максим Горький. Кстати, во время Великой Отечественной войны теперь уже в Васильсурске находилась балетная труппа Большого театра с будущими звездами балета Александром Лапаури и Раисой Стручковой. Сегодня этот городок с населением в 1200 человек имеет, пожалуй что, мировую известность, но только в очень узких кругах, а всё благодаря лесу двадцатиметровых антенн, упоминание о которых было выше.

Так вот, в чаще этого леса мирно беседовали трое мужчин. По их внешнему виду, скрытому за одинаковыми белыми халатами, трудно было определить, каким родом деятельности они занимались здесь. По логике вещей, они должны были быть учёными-астрофизиками в должности научных сотрудников, хотя не исключалось, что они представляли какое-нибудь военное ведомство, в том числе – а, скорее всего, так оно и было – его секретные службы. Возможно, что белых халатов на них и не было, равно как и не было на них военных мундиров, а были они одеты в обыкновенные костюмы при рубашке с галстуком, цвет которого никак не соответствовал цвету рубашки, да и самого костюма тоже. У них, конечно, имелись паспортные имена и фамилии, но поскольку объект был строго засекречен, то здесь они фигурировали просто как работники обслуживающего персонала, узнаваемые по лицам, а при общении по званиям – от майора до генерала. И ещё одно различие состояло в том, что те, которые были по званию старше, являлись собственно сотрудниками, а которые помладше – пока ещё только стажёрами. Поэтому не так важно, кто из них произносил ту или иную фразу, важен был смысл самого разговора. А разговор этот по своему содержанию, если учесть, что происходил он не в среде жителей, по уровню развития не отличающихся от большинства обитателей таких же средне-русских городков, а в абсолютно изолированной атмосфере, был очень даже далёк от простых житейских тем.

– Не выходят у меня из головы эти заявления американцев в лице журналиста Скотта Стивенса – говорил один из них – по поводу наших «русских дятлов». О том, что мы, якобы, создали передатчик инфранизких частот, из которого облучали сотрудников американского посольства в Москве сигналами в соответствующем диапазоне, в результате чего они теряли трудоспособность и с ужасными головными болями заканчивали рабочий день.

– Но это никем не подтверждено. К тому же никаких официальных заявлений по этому поводу американцами предъявлено нам не было. Хотя за океан, в США, электромагнитные волны такого диапазона мы один раз, кажется, посылали.

– Да, действительно, посылали. А что касается заявлений, то, как же они могут быть предъявлены, если никакой регистрирующей аппаратуры у них нет. И доказательством того выдающееся достижение нашей разведки – здание посольства Соединённых Штатов в Москве, превращённое в огромное «ухо», которое практически за всё время прослушки им обнаружить так и не удалось. На той аппаратуре каждый шорох был доступен для записи и анализа. Датчики монтировали даже в сварные конструкции здания, причём по плотности материала они соответствовали окружающему металлу и были недоступны для рентгеновского анализа. Эти системы способны были функционировать автономно десятки лет.

– Но американцы всё же, в конце концов, как-то их вычислили: и наших «дятлов», и наших «клопов». А вот их последняя разработка – летающая «муха-робот», – не имеющая, правда, отношения ни к тем, ни к другим, действительно, на грани фантастики в мире и «вычислению» пока что не подлежит. Хотя это уже совсем из другой области. Что же касается регистрирующей аппаратуры, то у нас она, между прочим, тоже отсутствует. Всё делаем вслепую, на авось, а ведь эксперименты, которыми мы занимаемся, чреваты непредсказуемыми последствиями. Вспомните, только в прошлом году катастрофу с танкером «Престиж» у восточного побережья Испании: в море вылилось 77 тысяч тонн нефти. Далее, ураган «Катрина», унёсший 200 тысяч жизней. Правда, этот «подвиг» приписывают японским якудзи, купившим у нас генератор для выброса плазмы, и с его помощью отомстившим Соединённым Штатам за уничтожение Хиросимы в год 60-й его годовщины. Так что, прямо или косвенно и то, и другое – как бы, наших рук дело. А что стоит за ними? Перечисляю. Катастрофа в районе Боденского озера, катастрофа СУ-27 в Скнилове под Львовом, «наводнение века» в Европе, Сычуаньское землетрясение, случившееся недавно. И, наконец, эта непонятная апатия целых народов на постсоветском пространстве – не их ли это проделки? А ведь мы ещё в 1978 году подписали конвенцию, правда, участниками её оказались всего четыре государства, но, тем не менее, консультативный комитет экспертов не собирался ещё ни одного раза.

– А вот это не наш вопрос. Вы же, надеюсь, прекрасно понимаете, что и мы, и они выполняем одну и ту же задачу по усовершенствованию этого вида оружия и всякого рода конвенции не более как прикрытие, иными словами, «липа».

– По мне, так лучше его запрет, чем усовершенствование.

– Ну, это мнение лучше оставить для размышлений с самим собой и желательно во время сна. И потом подумайте, где и какую зарплату Вы будете получать после желаемого Вами запрета.

Видимо, произнесший эту фразу был старшим по званию, и уж он-то точно представлял соответствующие органы Российской Федерации. Поэтому пресекать всякого рода вольнолюбивые высказывания было его обязанностью, можно даже сказать, инстинктом. А, между тем, разговор продолжался в начатом русле.

– Хорошо – не унимался подчинённый – но ведь факт, что, прежде всего, страдают от подобных испытаний экология и природа вообще. Мне вот рассказывали, что во время Олимпиады в Афинах, как раз после наших пробных запусков «Суры», потеряли ориентацию почтовые голуби, выпущенные рядом с Грецией, в Румынии. Из восьмисот пятидесяти вернулись домой только тридцать. А в Англии в прошлом году ни с того, ни с сего атаковали сады и парки волнистые попугайчики, родиной которых, как известно, является Индия.