Власть на костях, или Самые наглые аферы XX века - Юрий Мухин Страница 2

Между тем было бы анекдотом, если бы в область с разгулом конокрадства приехал комиссар по борьбе с ним, и конокрадство бы вдруг прекратилось. Вот это бы было необычайно! А то, что оно началось с учреждением спецслужбы, — вот это как раз естественно. Ну, поставьте себя на место этот комиссара.

Его назначили в эту область с хорошим жалованьем, с квартирными, достаточными для оплаты особняка, с дровяными, кормовыми, с проездными, с представительскими и прочими деньгами. Ему разрешено ездить тройкой и с колокольчиком, а это значит, что не только крестьяне, но и купцы обязаны уступать ему дорогу. Он счастлив. Одно плохо: как минимум один раз в год он должен посылать в Петербург отчет о своей работе. А что в нем писать? «Украдено лошадей — 0, поймано конокрадов — 0, предотвращен ущерб — 0»? Ну и сколько же лет Петербург будет платить ему деньги взамен такой отчетности? Ведь если воровства лошадей не будет, то через 2-3 года его должность просто упразднят, а назначат ли его на лучшую должность? Должностей мало, а желающих их получить много… Как ни вертись, но если ты комиссар по борьбе с конокрадством, то конокрадство в твоей области обязано быть, даже если его тут не было со времен царя Гороха.

Это не значит, что комиссар сам бросился воровать лошадей — зачем? Да и опасно это. Думаю, что он с ознакомительными целями объехал окрестные губернии, а там в каталажках посетил конокрадов, ожидающих суда и кнута, и гордо похвастался перед ними, что он в Заволжье искоренил конокрадство так, что крестьяне своих лошадей вовсе не охраняют. Ну и конокрады съехались в Заволжье, чтобы посмотреть на лошадей, пасущихся без сторожей. А раз конокрадство началось, то и комиссару по борьбе с конокрадством есть теперь о чем написать в отчетах, теперь он за свою судьбу может быть спокоен.

Вот в этом пакостность специализации борьбы с чем-либо. С одной стороны, специализация, как и в любых других отраслях, сулит эффективность. Но с другой стороны, аппарат этой борьбы с победой гибнет сам. А это люди. И этим людям отнюдь не в радость в середине или на склоне карьеры вдруг менять профессию и начинать с азов и с небольшой зарплаты. Поэтому им не до победы в объявленной войне — им важно сохранить себя, а не общество, раз уж у общества хватило ума их специализировать.

В этом плане общие полиция или милиция выгодно отличаются от спецслужб. У них работа всегда есть, а при нынешнем мировом падении морали и всегда будет. И если даже какой-нибудь участковый Анискин искоренит в своей деревне преступность начисто, то его наградят медалью, но должность его не упразднят, поскольку все понимают, что хоть один-то милиционер обязан быть на всякий случай.

Содружество преступников и «борцов» с ней

Когда во главе страны кретины, то любые спецслужбы имеют возможность свое существование сделать самоцелью, перестать работать на интересы общества и даже наоборот — заставить все государство работать на себя. Кристофер Боллин писал:

«Стоит припомнить, что в результате объявления «войны наркотикам» число наркоманов на улицах Америки возросло точно так же, как и в результате «борьбы с неграмотностью», после которой еще меньше детей стали уметь читать».

Что касается второго утверждения, то напомню, что президент Клинтон в 1997 г. в своем обращении к нации поставил задачу научить читать и писать всех 10-летних американцев, а пришедший к власти Буш-младший скорректировал эту задачу достижением грамотности 12-летних, тем не менее 77% американских восьмиклассников не способны сдать экзамен по чтению. Так что тут Боллин ничуть не перегибает палку.

В деле же «войны с наркотиками» следует взглянуть на проблему со стороны. И когда мы так взглянем, то не сможем не удивиться. Во всем мире наиболее охваченной наркоманией страной являются США — «самая цивилизованная» страна, нынешний «лидер всего мира». В то же время целый ряд, по мнению США, «нецивилизованных» стран проблемы наркотиков вообще не имеют. Это не только Куба или КНДР, это и союзник США по НАТО Турция, и арабские страны, и Ирак, и масса других стран, в число которых входил и СССР. Причем нельзя сказать, что в США больше свободы и из-за этого, дескать, туда легко проникают наркотики. Въезд в США затруднен настолько, что туда и туристу не просто попасть, а нелегальная эмиграция жестко преследуется. (По данным Института Карнеги, по состоянию на 2002 г. американское посольство в Москве отказало во въездных визах в США 80% российских граждан, обращавшихся за ними. А посольства Евросоюза, к примеру, отказывают всего лишь 4%.) По этой жесткости США никак невозможно сравнить, к примеру, с Турцией, куда туристы из России ездят совершенно свободно. И наказание за распространение наркотиков в США тоже очень сурово. Тем не менее, в США сплошная наркомания, а в Турции ее нет.

Но зато в Турции наркодельцами занимается обычная полиция, и только, а в США — и ЦРУ, и ФБР, и специальная служба по борьбе с наркотиками с годовым бюджетом в 13 млрд. долларов. Давайте прикинем, что это значит. Если считать средний годовой доход тех, кто работает в этой службе, кто поставляет ей оружие, компьютеры, спутниковую информацию и т. д. в 50 тыс. долларов (в 5 раз ниже, чем у президента), то тогда в США «борются» с наркотиками 260 тыс. человек. Если в США пригласят на помощь турецких или иранских полицейских и судей и те за пару лет победят наркоманию, то чем же после этой победы должны будут заниматься эти 260 тыс. человек? То есть, если посмотреть на проблему наркотиков именно с этой стороны — со стороны существования самой спецслужбы, — то все становится естественным: не потому в США так много людей за счет общества занимаются «борьбой» с наркоманией, что у граждан США очень уж большая тяга к наркотикам, а потому в США такая большая наркомания, что в США на шее общества сидит самая большая в мире служба по борьбе с наркотиками.

Интересно, что если США все же назначают себе сроки, когда все 12-летние американцы научатся читать, то сроки, когда же четверть миллиона «профессионалов» победят наркоманию, в США даже не обговариваются — вечно будут бороться.

То, что торговля наркотиками находится под покровительством спецслужб США, не очень и скрывается. Когда руководителя специальной бригады стратегической борьбы с наркотиками в США Майкла Леви приперли к стене прямыми вопросами о результатах его 30-летней «борьбы», то он заявил, что при расследовании каждого крупного случая, грозившего реальным ударом по наркомафии, приходило, дескать, ЦРУ и забирало материалы этого расследования. И хотя такое объяснение крайне наивно — ведь Леви мог жаловаться и Генеральному прокурору, и Президенту, и Конгрессу, — но в активное участие ЦРУ в этом бизнесе можно поверить. Скажем, по данным немецкой разведки, президент Панамы Мануэль Норьега не только был наркоторговцем и отмывателем денег, но и платным агентом ЦРУ, причем ЦРУ платило ему почти столько же, сколько официально получает президент США, — 200 тыс. долларов в год. И так бы длилось до старости Норьеги, если бы он не вышел из-под контроля (что с агентами часто случается, как мы это увидим ниже) по другому поводу — он национализировал Панамский канал. Тогда против Панамы была проведена известная военная операция с захватом Норьеги именно из-за канала, а уже потом эта операция пошла в актив рекламной кампании спецслужб по борьбе с наркоманией.