Ш-ш-а... - Пол А. Тот Страница 2

Переодевшись в новую одежду, порву с привычным образом жизни. Воображаю, как иду по улицам к старику Рею. Сижу спокойно, хладнокровно, просто дожидаюсь, когда подгребут девочки, чуя мои вибрации. Слышу сбившихся в углах людей, которые друг с другом переглядываются и шепчут: «Что за черт!»

Смотрю на секундную стрелку на своих часах. Черточки, отмечающие секунды, расходятся все шире и шире, словно день хватает ночь за руку, дергает и говорит: «Ну-ка, тащи сюда свою задницу». Взглянул в окно, где солнце одерживает победу дюйм за дюймом, сонно заявляя: «Устало я вам светить, жалкие сукины дети. Включайте свет, будьте вы прокляты».

Наконец, стемнело, я оделся в новую одежду, как бы скользнул в нее, стараясь, чтобы пока швы и складки особо меня не касались. Вышел в дверь, пустился вниз по улице. Тут, скажу я вам правду, случилось очередное событие. Я увидел нечто такое же настоящее, как я сам, Рей. Действительно увидел.

Вижу, как улица стала вдруг разноцветной. Дома словно показывают по телевизору, все вокруг потеряло объем. То есть как бы стало плоским, хотя я по – прежнему иду через него.

Навстречу компания чернокожих парней. Я не испугался – вид у них вполне дружелюбный. Некоторых даже узнал, по крайней мере, кажется, точно таких раньше видел по телевизору. Под кличками Красноперый, Смехунчик и Бешеный Гарольд плюс какой-то радостный жирный сукин сын, не помню, из какого шоу.

Они как бы позволили мне прошмыгнуть мимо них, и тут я на секунду, как раз когда они проходили, взглянул на себя. Все тот же я, Рей, только окружающий мир кружится вокруг меня, сияя триллионами диких красок. Потом осмотрелся вокруг, и все сразу стало нормальным, как было. Парни повернулись, приняв совсем иной вид. Абсолютно другие люди. Стоявший посередине спросил:

– Тебе чего-нибудь надо?

А я, черт возьми, не ответил ни слова. Шел себе, думая: Рей, Рей, что ж это за хреновина, мать твою?

Минуточку постоял, оглядываясь по сторонам, не знаю, может быть, в ожидании, что подкатит какой-нибудь чертов автобус из комикса или мультфильма. Не дождался.

Снова направился к бару, хоть уже не балдел от собственной одежды. Сияние угасло. Вижу, люди на меня глазеют, только сейчас это мне не совсем нравится. Знаю, что улыбаются, не смеются, глядя на меня, и все-таки.

Вскоре чуточку лучше себя почувствовал. Решил, что вполне можно забыть о случившемся и немножечко промочить горло. Бар совсем рядом, но нельзя туда входить в дурном настроении после всех своих тяжких трудов.

Подходя, заметил вокруг торчавшей на крыше вывески рождественские огни, не имевшие ни малейшего смысла, и минуту смотрел на них. Они как бы отражали мою рубашку, возможно, с ней переговаривались. Такой уж особенный вечер. Национальный День Ярких Красок.

Я распахнул настежь дверь и неожиданно увидел всех, то есть каждого, кто хоть раз побывал в заведении. Набито битком, над стойкой висит транспарант с надписью: «Боже, боже, смотрите, кому стукнуло сорок!» – и с наклеенной большой фотографией другого Рея.

Надо признать, я слегка пописал кипятком. Как бы каждый старается украсть мой праздник. Многого не прошу, но, сменив стиль, естественно, ждешь, что на это обратят внимание, скажут, к примеру: «Да ведь это совсем новый Рей, совсем новый, с иголочки!» – или что-нибудь вроде того. Вдобавок кругом мои ближайшие друзья, и у каждого каждый год день рождения, а подобное обновление случается только раз, или, может быть, два раза в жизни. Я имею в виду, можно каждый год менять стиль, но со временем смена стиля становится стилем. Из этой колеи не выбраться.

С трудом протиснулся в толпе, заказал чай со льдом «Лонг-Айленд». Добравшись до стойки бара, увидел, что Рей нынче не смешивает напитки. Нашел себе на замену девчонку. А сам просто стоит позади, попивает. Бросил мне:

– Господи боже мой, снова ты.

Поэтому я заказал четыре «Лонг-Айленда», просто чтобы ему показать, что Рей Стиль навсегда останется в городе.

Дождавшись напитков, принял решение не трогаться с места. Плевать, что загораживаю кому-то дорогу. В любом случае как донести куда-то четыре стакана? Сделал добрый долгий глоток, проследил, как прошел. И он быстро подействовал. Второй стакан полностью изменил настроение, и я себя почувствовал лучше всех прочих присутствующих в заведении. Может, никто еще не заметил, видя меня в новом виде, куда я иду, ну и ладно. Я сам знаю, и все уяснят, как только перестанут уделять внимание очередному дурацкому дню рождения другого Рея. Поэтому просто сижу, глядя на ту самую девчонку, гадая, откуда она вообще знает, как смешивать напитки, то и дело листая справочник. Идиот. Не мог нанять кого – то другого, кто хотя бы умеет…

– Что ты сейчас сказал, дурак, сукин сын? – рявкнул Рей, прервав мои раздумья, что не очень мне понравилось.

– Ничего не сказал. Сижу пью, вот и все.

– Эта девчонка моя жена, – ткнул он в нее пальцем.

– Тебе лучше знать. Я ничего не говорю.

– Повезло тебе, что у нас полно народу, не протиснешься. В следующий раз я тебя вышибу, и тот раз будет последним. Держи при себе свои дурацкие мысли.

Как объяснить, что было, чего не было? Весь план идет насмарку. Никто меня тут даже не видит. Надо вернуться домой, завтра снова попробовать.

Только надо и выпивку выпить; раз заказана, можно и выпить. Два последних стакана шли дольше. Я подавился, выкашлял обратно. Выпил, глядя в потолок. Обождал, пока жидкость прокатится вниз, и легонько встряхнул головой. Показалось, будто я на сцене, а все остальные внизу, голова освещается рампой, мозг полон света. Возможно, и кожа теперь золотая. Разрежь меня – посыплются алмазы. Возьмите один на память домой, а потом проглотите, чтоб частичка меня сверкала внутри вас.

В конце последнего стакана высокий парень, вдвое выше меня, стоящего на плечах у других, наткнулся на мой локоть. Я взглянул на него снизу вверх. Я вовсе не дурак – хотел извиниться, а он расхохотался.

– Что же это у нас тут такое?

– Джимми, – сказал Рей из-за стойки, – парень немножечко чокнутый. Можешь делать с ним что хочешь.

– Кто ты, духовный брат? – спросил Джимми.

– Меня зовут Рей.

– Рок-звезда?

– Меня зовут Рей.

– Ты стоишь у меня на дороге, Рей.

– Ну, могу…

– Слушай, Рей… – Он схватил меня за локоть, склонился своими зубами к моим глазам и спросил: – Как же ты этот стиль называешь?

– Рей Стиль.

– Ну и ладушки. – Взял меня под мышки, высоко поднял в воздух, посадил на стойку бара. Встал передо мной в притихшем заведении, касаясь обратной стороной лодыжек носков моих туфель. Послышался хохот другого Рея, а его девчонка-жена постоянно шипела: «Ш-ш-ш, ш-ш-а», как будто за меня стыдилась.

– Эй, вы! – крикнул Джимми, обращаясь к присутствующим. – Все смотрите, вот что называется Рей Стиль!