Интимная теория относительности - Януш Леон Вишневский Страница 2
Интимная теория относительности - Януш Леон Вишневский читать онлайн бесплатно
Сун каждое утро встает на час раньше мужа, готовит его любимое кимчи, ставит цветы в вазу и, пока он в ванной, гладит его рубашку: муж очень любит надевать еще теплую после утюга.
Во Франкфурте они живут в элитном районе. В лифтах — кондиционер, телемонитор с программой MTV и кристально чистые зеркала на стенах и потолке. Как-то утром она с мужниными рубашками спускалась в подвальную прачечную. На мраморном полу в лифте лежали изорванные кружевные трусики. Сама не зная почему, Сун заплакала. Еще никогда она так не завидовала той немке из соседней квартиры. Трусики были ее. Сун часто видела, как она развешивает белье на балконе, потому и знала.
Сара — немка из Гамбурга, ей тридцать один, год назад она приехала во Франкфурт. На работу сюда ее направил известный французский косметический концерн. Она продает рекламу косметики своей фирмы в самые популярные немецкие газеты с такой же легкостью, как другие продают по утрам в воскресенье булки. Покупатели рекламы — в основном мужчины. Она не спала только с четырьмя. Двое из этих четырех — геи. Она знает четыре языка, у нее есть ассистентка, и еще ни разу не случалось, чтобы мужчина не позвонил ей после того, как провел с ней ночь. Она ищет того самого, «на всю жизнь», верит в настоящую любовь, но при этом умеет отличить тех, кто влюблен не в нее, а в собственное либидо. Когда-нибудь она найдет того, «настоящего», но пока ей не к спеху. И она проводит время с «ненастоящими». Испытывает оргазмы и набирается опыта. Но знает и меру. Готова раздеться и стоять перед мужчиной в одних только туфлях на шпильках, но никогда не согласится использовать каблуки в других целях. Недавно тот, кто этого хотел, разорвал на ней трусики прямо в лифте, когда они приехали к ней после ужина в городе.
Иногда по утрам, уходя на работу, она встречает красавицу кореянку из соседней квартиры. Всегда улыбающаяся, счастливая, кореянка стоит в углу лифта с корзиной грязных рубашек своего мужа. На первом этаже она оставляет кореянку вместе с грязными рубашками, и, когда закрываются двери лифта, Сару охватывает пронзительная тоска. Она перестает думать о кореянке только к обеду. С некоторых пор решила не ездить по утрам в лифте.
Физики, занимающиеся общей теорией относительности, называют «это» сингулярностями. Начальную сингулярность они объявили Большим взрывом и, предполагая некий финал, называют его сингулярностью Большого всхлипа. Даже если это и звучит поэтично, с поэзией имеет мало общего. Единственное поэтическое в этой теории то, что сингулярности затрагивают всю Вселенную. А в поэзии Вселенная — главная тема после любви, являющейся ее субститутом, — вездесуща. Остальное — сложные математические уравнения, описывающие деформацию пространства-времени. Все началось с одной деформации. На следующей все закончится. Особенность сингулярности в том, что в момент Большого взрыва возникло время, а в момент Большого всхлипа оно оборвется. Это трудно понять. Как физик, я могу это описать с помощью уравнений, но представить себе конец времени все равно невозможно.
Кроме того, интересно — по крайней мере, для меня — еще и то, что среди известных создателей этой теории нет ни одной женщины (эгоцентрик Эйнштейн терпеть не мог делиться с кем-либо славой и гением, а потому ни разу не подтвердил научный вклад брошенной им жены, сербки Милевы Марич, в создание его теории). Может, потому, что женщины и вправду верят в Большой всхлип и настоящий конец времени. Мужчины — впрочем, не только физики — тотчас же создадут новые сингулярности и новые, по большей части гораздо более молодые, вселенные. Выведут для них те же уравнения и начнут все сначала. С нового Большого взрыва. Из взрыва возникнет новая вселенная. Зато для женщин «прошлый Большой взрыв»— настоящая сингулярность, и для них вся Вселенная на самом деле кончается. А еще — это небывалая деформация. Скукоживается их вселенная, скукоживается высохшая от горьких слез кожа у них под глазами. Но больнее всего, когда «скукоживается» душа, когда они уже перестают плакать и примиряются с тем, что ни слезами, ни криками не добиться, чтобы 1 и 1 равнялось 1, ведь у Него выходит, что после нового Большого взрыва это 2+1. Они соглашаются с этой арифметикой. Умолкают и сжимаются. Из Сверхновых Звезд превращаются в Карликов.
Порой и Сверхновые, и Карлики живут на одном этаже…
Сколько длится любовь?
Жоэль бросает взгляд на часы. Без десяти девять. Наливает из открытой час назад бутылки шампанского очередной бокал. Без двуокиси углерода шампанское выглядит как моча, собранная для анализа. Протягивает руку к блюду с индюшкой — подсохла, остыла. А она так старалась…
Он обещал вернуться с работы в семь. Четырнадцать лет и шесть месяцев — не столь важный повод, чтобы явиться домой вовремя. Она это прекрасно понимает. И вообще не повод для упреков. Что она могла бы сказать? «Ты забыл о нашей дате?!» Идиотизм! Ведь они оба уже больше десяти лет не вспоминают о «нашей дате», дне их встречи. И уж подавно не отмечают это событие каждый месяц. Когда-то — да. Например, в седьмую «их дату», во время длинного уикенда на Рюгене, в тесном спальнике, на пляже. Она зажгла для него семь свечей, которые воткнула в батончик «Марса». Батончик был у него между бедрами. Они заснули лишь на рассвете. Утром их разбудил водитель кара, убиравший пляж. Вот было время! Теперь они не останавливаются в отелях ниже четырех звезд, и он устраивает скандал дежурной, если в мини-баре в номере нет холодной минералки без газа.
«Шпигель»: После пяти лет брака количество половых актов между супругами уменьшается на 50 %. После семи лет брака около 25 % пар занимаются сексом не чаще, нем раз в неделю.
Или тогда, в их шестнадцатую дату. Прогулка и пикник под проливным дождем в парке, рядом с больницей. Он слизывал дождевые капли с низа ее живота. А теперь? Теперь он гуляет только по воскресеньям. Ровно в пятнадцать тридцать выходит с собакой и бродит около дома, да и то лишь когда по телевизору не обещают дождя.
«Шпигель»: 52 % женщин не вышли бы замуж за своего мужа через шесть лет брака.
Или тогда, когда они отмечали двадцать третью свою дату. Завтрак с шампанским в постели. Секс и крабовый салат. Крабами объелись так, что уже смотреть не могли. Целый день в постели. Перерывы только на вылазку в душ или к холодильнику за новой бутылкой шампанского. Сегодня, если говорить о сексе, их показатель ниже среднего уровня по стране, и крабовый салат они больше не едят: он вычитал в «Шпигеле», что в крабах содержатся вредные примеси тяжелых металлов.
«Шпигель»: Через одиннадцать лет брака только 19 % пар не думали о разводе.
Девять тридцать. Брокколи на блюде выглядит так, будто по ней проехал танк. И шампанское уже закончилось. Она даже не успела положить в бокал клубнику. А бывало, он вынимал ягоду и клал ей в рот, подталкивая языком. И в феврале тоже. И привозную, из Израиля. Теперь он покупает только немецкую клубнику и только в сезон. В феврале привозная клубника — все равно что «химическое оружие из Ирака», он говорит. Разве что вкуснее. Она с ним не спорит, потому что и правда уже не помнит вкуса той клубники. Помнит лишь прикосновение его языка. С некоторых пор она все хотела это ему сказать. Думала, что сегодня вечером — подходящий случай. Последнее время они так мало друг с другом разговаривают…
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments