У каждого в шкафу - Наташа Апрелева Страница 2

Любой человек, более-менее читающий по-русски, уже понял, что сейчас последует подробное перечисление подразделения, вверенного доктору Корейчику. Пусть оно уже последует, чтобы не томить человека, более-менее читающего по-русски.

Неуловимая с утра Юлия Александровна занавешена трехцветной челкой до середины зрачков. Юбка колокольчиком, тонкое колено, тонкое запястье, тонкие кольца на тонких пальцах — преданно смотрит в самую середину начальнического лба.

ИванИваныч, в щегольском халате, начищенных пижонских ботинках, но традиционно небрит — непрерывно черкает что-то на листочке, рисует, подозревать его в конспектировании речи заведующего отделением оснований нет.

Олег Юрьевич, светлые волосы взъерошены, покачивает ногой в кроссовке для бега. Он пристально следит за ходом минутной стрелки на больших часах с кукушкой — подарок благодарного пациента. Не хочет пропустить кукушкиного выхода.

Зоя Дмитриевна, непредсказуемая начальническая заместительница с образной речью торговки рыбой, в массивных рубиновых бусах, туго обнимающих шею. Нетерпеливо ерзает на неудобном и мелком для нее клеенчатом стуле, трубно откашливается в небритое лицо Олега Юрьевича.

«Сейчас попросит слова…» — тоскливо угадал Корейчик.

— Сергей Сергеевич! Я очень подавлена, — сообщила заместительница, — дайте сказать уже. Сейчас… Значит, так… Платные боксы!.. Чтоб я так здорова была, как там починили трубу!..

— Поспокойнее, пожалуйста, Зоя Дмитриевна. Меня иногда пугает ваш темперамент… — нейтрально заметил Корейчик. — А боксы мы с вами много раз договаривались называть коммерческими палатами. Насколько я помню.

— Темперамент! Ха! Это даже смешно! Да вы не видели еще меня в темпераменте, вот что я вам скажу, Сергей Сергеич! — Корейчик сильно вздрогнул всем телом. — А платный бокс как ни назови: хоть пунктом береговой охраны, хоть Ваганьковским кладбищем или фортом Байард, — неприязненно выплюнула Зоя Дмитриевна почему-то в сторону Олега Юрьевича.

Олег Юрьевич тоже сильно вздрогнул всем телом.

— А краны там сами собой не починятся, Сергей Сергеич! — Слово «краны» Зоя Дмитриевна произнесла с профессиональным ударением на последний слог.

Перевела дух. С явным напрягом перекрутила на массивной шее рубиновую нитку. Вдохновенно продолжила, отбивая ритм пухлой ладонью на обширном колене, скрывающемся под кримпленом в рубчик:

— Вот такой кисель мы и хлебаем тут большой ложкой — вторую неделю вода отключена именно в коммерческом, как вы изящно выражаетесь, крыле. А кого-нибудь здесь, кроме меня, хоть как-то волнует, что за сутки наша клиника недосчитывается по этой причине десяти тысяч рублей — если я еще могу сложить два и два, а я могу сложить два и два. К примеру, вам, Иван Иванович, не помешали бы лишних десять тысяч рублей? Скажите! Нет-нет, я жду!

— Да мне десять тысяч рублей не то чтобы не помешали, Зоя Дмитриевна, а даже бы и помогли, — весело откликнулся ИванИваныч, не отрываясь от разрисовывания листка непонятными существами типа гномов, — только вот нету у меня лишних десяти тысяч рублей…

— И у клиники тоже нету, Иван Иваныч, не расстраивайтесь. И не будет их у клиники, Сергей Сергеич, не в вашу уважаемую сторону будет сказано! Потому что с этим извращенцем-сантехником я общаться отказываюсь: он дебил, — Зоя Дмитриевна роскошно проговорила «дэбил», — конченый дэбил, это диагноз. К тому же он постоянно хватает меня за руки!

Зоя Дмитриевна несколько раз покрутила кистями, будто бы танцуя зажигательный восточный танец с покрывалом. Неприязненно оглядела коллег. Коллеги слушали ее с предельным вниманием.

— Маленький ублюдок! — прокричала она.

«Надеюсь, это тоже о сантехнике…» — вскользь подумал Корейчик.

— На мой простой и заданный в доступной для имбецила форме вопрос он запел. Да, запел… Юлия Александровна, не надо тут мне ваших смешочков, оставьте ваши смешочки при себе. Наверное, вы на секунду решили, что я тот человек, которому для чего-то понадобятся ваши смешочки… но, Юлия Александровна, зря.

Тактичная Юля имитировала приступ кашля, удачно спрятав красное лицо за прохладными пальцами с куцыми ногтями детского врача. Зоя Дмитриевна никак не желала расставаться с темой кранов, труб и водопроводчика, мягкий утренний свет молниями преломлялся в ее слегка безумных глазах:

— Это была крайне непристойная песня, начиналась словами «А я работаю в колхозе, хожу в болотных сапогах, а ты „монтана“-юбку носишь и красишь ногти на ногах». Почему я, кандидат наук, вынуждена петь хором с сумасшедшим водопроводчиком? — Докладчица перевела дух и зачем-то добавила: — А капелла. — Но не завела церковного многоголосья, как можно было ожидать из анонса: — Почему старшая сестра не может сама дать указаний на этот счет?..

— Всем давать, Зоя Дмитриевна, сломается кровать, — невозмутимо отвечала старшая сестра, Кира Николаевна, не поведя густой единой бровью. ИванИваныч переглянулся с Олегом Юрьевичем, и захихикали оба.

— В одну телегу впрячь неможно коня и трепетную лань, — тем временем убедительно, но немного неожиданно завершила свое обращение к электорату Зоя Дмитриевна и вновь с трудом прокрутила рубины на шее.

— Ой, — тихо восхитился хулиган ИванИваныч, — трепетная лань…

— Может, она за коня будет? — не согласился Олег Юрьевич. Кукушка хрипло прокуковала девять раз. Олег Юрьевич приветливо кивнул ей. Он был доволен.

Старшая сестра Кира Николаевна грузно поднялась с жалобно скрипнувшего стула. Зажмурила глаза и горделиво откинула голову чуть назад.

— Ну и потрогали вас, Зоя Дмитриевна, за руку, не рассыпались, нет? — ехидно поинтересовалась она. — Поди давненько никто вас ни за какие места не трогал… даже и водопроводчик… даже и за руки. Я вот вам что скажу, Зоя Дмитриевна, вы бы занимались своими обязанностями, которые прямые должностные, шли бы себе и занимались. Прямо бы с утра начинали. А не то, Зоя Дмитриевна, как бы чего не вышло нехорошего… с вашим, вот к примеру, лицом…

Зоя Дмитриевна возмущенно открыла многослойно выкрашенный кроваво-красной помадой рот и подвигала губами, как будто проделывала специальную гимнастику для дополнительной четкости дикции.

— Ах, с лицом, — страшно выдохнула она.

Корейчик устало вмешался:

— Кира Николаевна, вы бы ближе к делу… что там с сантехником, уже докладывайте.

— Так, Сергей Сергеич, сварка ж ему там… нужна. Сегодня вроде будет она… сварка то есть. Аппарат заказали, Сергей Сергеич, для сварки-то специальный. Может, Зоя Дмитриевна и думает, что дырку в трубе можно жвачкой залепить. Может, у кандидатов наук оно так и принято в быту… чтобы жвачки пользовать в разных неожиданных случаях. Может, у них дома все на жвачке прилеплено — и картина там, и корзина, ну и картонка до кучи-то уже… с собачонкой…

Зоя Дмитриевна неудержимо покраснела и немного посинела по окраинам высокого лба.

— А вы в курсе, Кира Николаевна, — с большим человеческим интересом спросила она, — что вы, Кира Николаевна, — тупая жирная корова?