Ибупрофен - Булат Ханов Страница 2

Игорь колебался.

–В противном случае,– сказал Коваленко,– сами понимаете, мы обладаем достаточными сведениями, чтобы привлечь к ответственности вас. Ни один суд не поверит, что вы производили взрывчатку не для теракта в метро, например.

–Или прямо сейчас повезем на оформление,– добавил Сернов.– За то, что ударил сотрудника госбезопасности.

–Для нас поимка нацистов в приоритете. Они давно сидят в печенках. Если окажете содействие, на ваши нарушения готовы на первый раз закрыть глаза.

–Это подстава,– тихо повторил Игорь.

В сарае, в банке из-под солений, у него в самом деле хранилась горсточка аммонала. Чисто ради любопытства накупил продуктов в хозмаге и смешал их в положенных пропорциях: получится– не получится. И не выбросил, дурак.

Федералы с вызовом смотрели на Игоря.

–Разрешим это недоразумение,– пробурчал он.– А то навесите на меня и терроризм, и нападение, и еще черт знает что. Я вам не покладистый мальчик, чтобы мной манипулировать.

* * *

В служебной машине ожидал третий сотрудник. Разглядеть его хорошенько Игорю не позволили, натянув на голову пыльный черный мешок.

Значит, убивать не планируют. Иначе не делали бы тайну из дороги.

Целый год Игорь боялся, что его заметут. Никаких злостных преступлений он не совершал, но с точки зрения органов вел образ жизни безрассудный и порочный. Читал с друзьями Бакунина и монографии по истории анархо-синдикализма и низовых движений в России. Общался с осужденными репостниками и отправлял ободряющие письма политзэкам. Участвовал в добровольных субботниках и акциях в защиту животных. Экспериментировал с небесно-голубой ипомеей и мускатным орехом. В тире занимался. Хранил на жестком диске материалы по изготовлению взрывчатки и прочую запрещенку. Химичил– пусть без задних мыслей– аммонал. И до кучи не пил и не курил. Игорь не считался с законом и был идеальным клиентом Центра «Э»: подозрительным, беспардонным и совершенно безвредным.

Теперь же, когда замели, он неожиданно испытал облегчение. Как будто на новый уровень перешел.

Разумеется, он не поверил, что «на первый раз» его простят. Эти не уймутся, пока душу не вытрясут. Ладно еще, если ограничатся резиновым шлангом.

Хотя почему бы не ограничиться? Козыри-то все на руках.

Если только из любви к насилию поиздеваются. Достанут трансформатор, паяльник, введут под кожу молоко…

Игорь с поразительной для себя отстраненностью прокручивал в голове картины пыток. То ли острая головная боль блокировала страх, то ли он перегорел от долгих переживаний.

В кабинете, куда ввели Игоря, мешок сняли. Перед глазами предстала самая заурядная обстановка: стол, офисные стулья, компьютер, шкаф с документами, шкаф для одежды, электрочайник, кулер, календарь с президентом. По интерьеру и не скажешь, кто здесь обретается: служебная крыса или редактор детского журнала. В таких кабинетах можно уморить без пыток– одной лишь скукой.

Третий сотрудник сразу вышел, так что рассмотреть его опять не получилось. Коваленко, фальшиво насвистывая, повесил плащ, включил компьютер и подвинул к Игорю стул, а сам занял кресло за столом. Сернов встал позади Игоря и осклабился:

–Трепещешь, анархист?

Вид Сернова идеально дополнял его манеры. С зачесанными кое-как набок сальными волосами, криво бритый, с герпесом на губе, он напоминал мужланов, которые в метро устраиваются на двух сиденьях. Галантный и голубоглазый Коваленко, в безупречно сидящем костюме и надушенный брутальным парфюмом, выгодно выделялся на фоне напарника. Роли такие, ничего не попишешь.

–Налейте мне воды,– попросил Игорь.– Таблетку запить.

–Цианистый калий?– пошутил Коваленко. Сернов гоготнул.

–Ибупрофен. Голова раскалывается.

–Толя, принеси ему.

Сернов потопал к кулеру и принес воды на донышке пластикового стаканчика. Игорь вытащил из кармана пачку ибупрофена и проглотил две таблетки. Сернова это рассмешило.

–Гляди, Эдгардович, пацан думает, что мы его мордовать собрались. Анальгетиками закидывается!

–Игорь, у меня есть кеторолак. Тоже от боли, но эффективнее. Хотите?

–Нет, спасибо.

И в этом заключаются их методы? Угостить наркотой под видом лекарства, а затем отправить на экспертизу? Так примитивно.

–А я выпью,– Коваленко поднялся из-за стола и двинулся к кулеру.– Мигрень под вечер расшалилась.

Он принял таблетку и вернулся на место.

–Какой ибупрофен предпочитаете, Игорь? Клубничный или яблочный?

–Без ароматизаторов.

–Одобряю. Этим фармакологам только бы денег содрать.

Коваленко поправил и без того подчеркнуто правильно сидящий галстук.

–Итак, Терехин Игорь Александрович,– глаза федерала забегали по монитору.– Две тысячи одиннадцатого года рождения, возраст– двадцать три года. Не женаты, работаете охранником в медицинском центре «Витрум»…

–Может быть, не будем читать биографию? Я же все о себе знаю.

Коваленко щелкнул мышкой и откинулся в кресле.

–Ваша правда. Мы лишь время теряем. Толя, что у нас там?

–В общем, так, дружок,– Сернов похлопал по спинке стула, на котором сидел Игорь, от чего тот вздрогнул.– Завтра тебя придут убивать. Но ты не переживай, потому что мы тебя спасем. Наш оперативник внедрился в банду неонацистов и докладывает нам о каждом их шаге. По плану в ночь на воскресенье, около часа, пять вооруженных фашиков тайно приедут на дачу со злыми намерениями, оставят велосипеды в лесу, выбьют замок и бесшумно замочат сонных анархистов. Затем так же бесшумно свалят. Ваши трупы обнаружат не сразу. Если повезет, через день. Скорее всего, через два-три. А то и через неделю. Печальная картина, да?

–Почему бы тогда вам не поехать вместо меня и не накрыть их?– поинтересовался Игорь.

–С утра возле дачи будет тереться их наблюдатель,– объяснил Коваленко.– Если он что-то заподозрит, план свернут.

–То есть я у вас в качестве приманки?

–Кончай валять дурака!– рявкнул над ухом Сернов.– Эдгардович, мудила нарывается. Разреши ему прописать для профилактики?

Коваленко поморщился и помотал головой. Он всем видом демонстрировал, что, несмотря на сговорчивость и ласку, терпение его на исходе.

–Игорь, давайте определимся. Вас пытаются убить за политические убеждения, а мы обеспечиваем вам защиту. Нравится или нет, вы не в том положении, чтобы диктовать условия.

Федерал включил видео и развернул монитор к Игорю. На нем Игорь с надвинутым на лоб капюшоном расплачивался в хозмаге за аммиачную селитру и алюминиевую пудру. Суетился, как подросток, покупающий кондомы. Забыл сдачу на кассе, вернулся.

Звук отсутствовал, зато тайм-код фиксировал дату и время с точностью до секунды.