Проснитесь, сэр! - Джонатан Эймс Страница 19

Дети на велосипедах выглядели веселыми и счастливыми, мило улыбались; мне нравились причудливые локоны, болтавшиеся перед мальчишескими ушами. Я с удовольствием смотрел на радостных детей, несмотря на их нездоровую бледность и традиционную одежду.

Поднявшись на вершину холма напротив бензоколонки, я вошел в ресторан под названием «Куриный насест» – прямо у входа располагался бар, дальше обеденный зал. За стойкой бара сидел какой-то старичок в бейсбольной кепке, потягивал из кружки золотисто-желтое пиво, будучи там единственным посетителем. Я почти надеялся увидеть на высоком табурете Дживса, но он рыскал где-то в других местах. Возможно, в прекрасных лесах вокруг Шарон-Спрингс, исполняя спартанский ритуал, – по-моему, Дживс на это способен. Маленький плотненький бармен с торчавшим животиком, который с большим трудом таскал, обратился ко мне:

– Поесть или выпить, дружище?

«Дружище» прозвучало приветливо.

– Поесть, – сказал я, хотя пиво, которое потягивал старичок за стойкой, жутко соблазняло. Но я был твердо убежден, что лучше ограничиться водой. Если выпить и вляпаться в неприятности, нечего надеяться, что тетя Флоренс с дядей Ирвином возьмут меня на поруки.

– Минуточку, – попросил бармен и ушел на кухню, вернувшись с пухлой женщиной в белом фартуке и черных штанах, с красноватыми волосами, перманентно застывшими в перманенте.

– Моя жена вас обслужит; если нет, только дайте мне знать, – ухмыльнулся он, многозначительно подмигнув, как мужчина мужчине, давая понять, что жена у него по струнке ходит.

Она улыбнулась в подтверждение шутливого замечания мужа и усадила меня в обеденном зале в кабинке из старого дуба со столиком, глубоко изрезанным инициалами. Все дубовые кабинки и столики посередине зала были исцарапаны, поэтому мне пришло в голову, что в царапинах легко накапливаются яйца глистов и бактерии – такие столы трудно держать в чистоте. Видно, в моем сознании формировался глистный невроз после размышлений в лесу об оленьей моче.

– Желаете что-нибудь выпить, мой милый? – спросила жена бармена.

Сразу было видно, «Куриный насест» – настоящее заведение, несмотря на угрозу здоровью. Как я догадался, супруги привыкли обслуживать только друзей, поэтому свободно обращаются к посетителям с такими словами, как «дружище», «мой милый». Приятно, что тебя встречают, как друга. Очень человечно, гуманно. Видно, путешественники-джентльмены – чужаки вроде меня – не слишком часто перешагивают порог очаровательной сельской таверны.

– Скромно ограничусь содовой, – твердо объявил я.

Женщина улыбнулась из-под короны рыжих завитых волос, но в самый момент отважного заявления я оглянулся на бар, сидя с ним совсем рядом, и увидел, как старый коллега в бейсбольной кепке сделал последний удовлетворенный глоток, в высшей степени романтично поставил пивную кружку, попросив жестом снова ее наполнить. Мне тоже захотелось, и, поддавшись давлению с его стороны, я поспешно сказал:

– Впрочем, пожалуй, выпью пива.

– «Миллер» годится?

– Да, – шепнул я, до смерти устрашенный своей слабостью к алкоголю, и женщина ушла.

Я стыдился неспособности просидеть на воде даже сорок восемь часов. Взглянул на коллегу-выпивоху у стойки. Сзади из-под его шляпы выбивалась молочно-белая лента волос, шея над воротничком казалась багровым морщинистым куском мяса. Слишком красная шея, отметил я, обвиняя его в своем возвращении к спиртному. Он поднял вновь налитую кружку, поднес к губам. Я отвернулся, мысленно его спрашивая: «Зачем ты так со мной поступаешь?»

Вернулась официантка, неся кружку пива, как кубок.

– Вот, мой милый. На здоровье.

– Спасибо, – сказал я, совсем ослабев.

Она с улыбкой удалилась.

Пиво уже стояло передо мной. Я подумал, что можно попросту не пить, и решил, что не буду. Когда официантка придет, попрошу унести, скажу, что передумал.

Но как только пришел к изобретательному решению, рука автоматически дернулась, кружка вскинулась, пиво плеснулось в рот. Я слабо сопротивлялся, словно хилое деревце натиску урагана. С глотком пива нахлынуло чувство вины, ощущение сознательного противоестественного деяния, отчего меня бросило в дрожь, привело в леденящее волнение, как всегда бывает при правонарушении. Тогда я сделал второй долгий глоток, почти допив пиво, и сознание совершенного преступления исчезло. Я больше не думал о вероятности причинить себе вред, приятным или неприятным способом. Знаете, мне почти сразу вспомнилась хохма Теннеси Уильямса, которая гласит: по-моему, утверждение, что все будет хорошо, – ложь, но в нее очень легко поверить.

Я в третий раз поднес к губам кружку, допил пиво, приватно провозгласив тост за старичка у стойки бара. Больше на него не сердясь. Может быть, при подорванной к этому времени печени одна кружка пива успела меня отравить, в результате чего старый фермер стал моим компаньоном по выпивке.

Я жестом попросил официантку налить еще кружку. Она быстро подбежала. Я обрадовался, преисполнившись нетерпения гораздо сильней, чем вначале.

– Мой милый, быстро вы покончили с кружкой, – заметила она, впрочем, без осуждения.

Я улыбнулся в ответ. Все прекрасно. Я выпил. Заслужил выпивку в связи с принятием в Колонию Роз. Такое событие надо отметить.

В данный момент я изучал меню и, хотя безоговорочно верил в лучшие намерения «Куриного насеста» – однажды названный «дружищем», трижды «моим милым» и выпив вкуснейшего пива, – решил уклониться от потенциальных опасностей вроде предлагаемых причудливых каджунских блюд, [32]а заодно и рыбных закусок, тем паче, что мы далеко от Атлантики, не говоря о Тихом океане.

Мне казалось, что заведение под названием «Куриный насест» специализируется на курятине и прочем в том же роде, поэтому спросил подскочившую официантку:

– Как вы своих кур выращиваете?

– Сами по себе растут.

– Я хочу сказать, естественным способом?

– Ох нет. Слишком дорого. Но у нас куры хорошие. Все хвалят.

В Америке трудно не кончить жизнь посредством рака; все мы должны питаться зеленым салатом, жить в бункерах с воздушными фильтрами. Поэтому я сдался, заказав жареную куриную грудку с картофельным пюре и фирменным салатом. И кувшин пива, чтоб смыть рак. К сожалению, я отношусь к числу тех идиотов, которые все знают о здоровье, постоянно держатся настороже и все-таки упорно делают то, чего делать не следует.

Прибыл кувшин с пивом «Миллер», и я, склонный к общительности, завязал беседу с приветливой официанткой.

– Не хочу показаться невежливым, – начал я, – но что тут стряслось у вас в Шарон-Спрингс? Такой красивый город кажется пустым, мне по дороге попались разрушенные купальни…