Прокол (сборник) - Валд Фэлсберг Страница 19
Прокол (сборник) - Валд Фэлсберг читать онлайн бесплатно
— …обещаю! Вы были мне первым. И останетесь единственным.
Он молча надевает шляпу и выходит в дождь.
Деньги помяты.
Вдруг раздается звонок.
— Мам, ты будешь дома вечером?
— И?
— А ты не можешь не быть?
Киара выдерживает паузу.
— Maм! Лэмберг ведь тебя всегда ждет! Мы тут все приберем, обещаю…
* * *
Если упала, немедленно забирайся обратно! Байк, лыжи, конь — все равно: упав, встань, встань сразу — и езжай снова, только не падай!
Киара переоделась. Разрез длинной юбки не скрывает ни стринги, ни подвязку. Чулки в сетку ничего не скрывают. Блузка не скрывает, что у нее есть, что скрывать.
Шоссе сегодня вечером полно и солнце — в глаза. Киара опаздывает. Но до педалей не дотрагивается.
«Терминал безопасен», Айвар утверждает, «чтоб произошла катастрофа, в системе должно возникнуть два сбоя одновременно. Одну неполадку система компенсирует.»
Киара — система надежная. Только человеческий фактор: посторонний у пульта управления…
Вольво тупо катится круизом — девяносто девять. Звучит Шопен. Киара рулит одним пальцем, панель излучает пастель, мотора нет, ветра нет… Вольво усыпляет…
Стоп! — Киара встряхивается. Правильная скорость убивает. А двойную неполадку нельзя. Усугубить уже имеющуюся — это можно…
Она останавливается у бара и заказывает кофе с символичным коньячком.
* * *
Опять вольво. [6]Но обретенный эффект скоро угаснет. Впереди — непривычно долгая привычная дорога. Нужен раздражитель похлеще.
На обочине протягивает руку стройный мóлодец со спортивной сумкой… Ха, одежда у нее впопад. И настроение… Остановиться, подобрать, поболтать, увлечься, рука под юбку, пальцы меж чулков, губы на груди, поворот в лес, страсть и хмель…
«Фу!» Не только из-за Айвара. Идеальный попутчик молчит и не воняет. Но для страсти этого мало.
Один однажды покушался. Опрометчиво. При ста шестидесяти в извилистом одиночестве ночного леса. На шибкую ногу. Что его тяжко настигла — коленом прямо в похотливо наклоненную рожу. Потом Киара, вплоть до залитой светом заправки не меняя скорость, впервые в жизни отчаянно ждала появления синих мигалок навстречу, в кустах или в зеркале. Такая, которой в данный момент очень надо, — значит зря.
Ах, да, сегодня же еще один. Ну, пусть: он откупился. Киара сегодня шлюха! А в сумке — наряд на завтра. Когда будет не выглядеть, не чувствовать — и не быть.
Она врубает обогрев сидений на полную катушку и выжидает пару минут. Потом изящным движением откидывает юбку, спускает кружевной лоскуток, сцепляет его со шпилек — и щеками и губами прилинает к горячей коже обнаженного сидения. Внизу живота поселяется тоска, сфинктеры ослабевают. И отпечаток нежеланной ладони на бедре тоже душу не поддался: до Айвара надо отполировать. Она отстегивает правый чулок…
Киара рулит одним пальцем. Вся остальная она принадлежит ей.
Вольво возбуждает…
, и цунами сомкнулось жгутом над новым дном Атлантики, выбросив в стратосферу миллионы тонн слезосоленой воды, после чего избранный бадарский народ, так никогда и не узнав о святой деве, жертва которой окропила их в люди, за краткий срок создал Египет с его доселе неразгаданными, ибо человеческому уму непостижимыми, загадками, прежде чем кионы нашли параллельный мир еще первозданнее, прекраснее и намного разумнее, оставив неблагодарных варваров на произвол нашей судьбы.
* * *
Ее звали Мерита — по накладной. Одно из редких имен египтянок, приятно звучащее для атлантских ушей. «Благо, не Хаквикахь, Мукарама или Рамла», я подумал и тут же ухмыльнулся нелепости этой мысли. Печальной ухмылкой.
Ее стан был хрупок как папирусный стебелек. Гладкая, смуглая, глянцевая кожа блистала слюдяными жемчужинками в разломе гранита. Шелковистый висок, верхнюю губу и предплечья покрывали едва заметные черные волоски, не выцветающие ни под каким солнцем — в отличие от рыжеватого пуха атланток. Черные волосы ложились на плечи плавными волнами, не кудрями как у большинства египтянок. Ее грудь, повседневно обнаженная, как подобает египтянке, была огрублена ветром, со следами давних царапин, не нежна и береженна, как белые, не тронутые солнцем и ветром, утаенные от атлантских глаз вожделенные округлости атланток с алыми сосками. Дикая, и тем более вожделенная. Страшаще красивая, еще не зрелая, в бутоне, ввысь упругая словно термитные гнезда, впадину между которыми покрывал черный пушок. А у затемненного подножья кончиков груди прорастали отдельные волосинки подлиннее, что меня чем отталкивало, тем вдвойне притягивало…
По атлантической традиции Мерита не была бы еще взрослой. Хотя нашу традицию тут криво примерять: мы египтян и другие темные средиземноморские племена людьми не считаем. Тем более за последние три поколения — с завета с Кионой.
Но Мериту я воспринимал человеком. Как бы ни противился. И, будь она, вопреки моей кионски-атлантической традиции, человеком, то, видимо, уже женщиной — по своей традиции. Хотя в то же время я не смог ее не воспринять и по-своему: девочкой…
Что может быть опаснее этакого двойного чуда — на тонкой грани между ребенком и женщиной! Я не мог оторвать свой взор, свои мысли, свое… Ничто не мог оторвать.
Я так не хотел. Так сложилось само собой. Я был не в силах повлиять на это.
* * *
Я не живу в Атлантиде. Уже седьмой год. Сейчас понимаю, что это было чрезмерным испытанием — жить так долго одному среди кионов. Хотя они и утверждают, что мы люди наравне с ними, я все-таки оказался животным. Или наоборот: нелюдьми оказались они. Кои сами постоянно вступают в противоречия. А атлантам остается лишь молчать. Не говоря уж о нас, дипломатах. И отчего же моему народу негодовать: пока кионы не выбрали нас людьми, не так уж и резко мы отличались от средиземноморских варваров…
Я живу на Кионе. Уже восемьдесят пор.
Киона не на Земле. И не вне Земли. С земной точки зрения Кионы нет нигде. И она везде. Ибо Киона в пространстве точно совпадает с Землей. Только в другой фазе. Земля и Киона пульсируют поочередно, мы занимаем ту же часть общего пространства точно в единый такт, только каждый в своем махе, каждый в своей вселенной. Таких миров якобы бесконечное множество. Мы не пересекаемся, не сталкиваемся, не сливаемся. Мы друг для друга не существуем.
Они нас называют параллельной вселенной. Теперь мы их тоже.
Только я уже путаюсь, кто мы, кто они, какая вселенная моя, какая — параллельная.
Я — посол Атлантиды. Полностью одинок среди кионов. Пятую часть своей жизни.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments