Чудо хождения по водам - Анатолий Курчаткин Страница 19
Чудо хождения по водам - Анатолий Курчаткин читать онлайн бесплатно
Жена, не обратившаяся ни в какой соляной столб, только В. проклацал за представителями трехбуквенной аббревиатуры замками, очутилась около В., и руки ее сомкнулись на его шее.
– Ой, прости! Ой, прости! Ой, прости!.. – с жаркой покаянностью зашептала она ему в ухо. – Если бы не я, этот твой школьный хмырь не пришел, никого бы не привел с собой…
Уж несомненно, прозвучало ответом ей в В. Однако он не позволил себе произнести это вслух.
– Оставь, что ты! Оставь! – приговаривал он, гладя ее по спине. – Не этот бы мой, так кто-то другой. А не сегодня бы, так завтра. Не таким образом, так другим. Нашли бы способ.
– Но этот твой! – с прежним жаром, но не покаянным уже, а гневным воскликнула она. – Со школьных лет, старейший друг – и такое! Привести с собой! Он что, не знал?! Знал, конечно!
– Да наверняка, – согласился В.
– Негодяй! – резюмировала она. – Чтобы никогда этот негодяй в нашем доме больше не появлялся. Никогда, ты слышишь? А то ты со своей склонностью найти всему оправдание… никогда, ты слышишь?!
– Слышу, слышу, – сказал В.
В нем и в самом деле не было того гнева на друга школьной поры, что в жене. Не он бы, так кто-то другой – несомненно. Хотя, разумеется, то, что это оказался друг школьной поры, было больно. И прежним отношениям уже не бывать. Склеить разбитую чашку можно, она даже будет формой, всем своим абрисом той же, какой была до того, но куда деть места склейки, все эти трещины, как пересилить брезгливость, когда подносишь ее к губам?
– Нет, не “слышу”, а чтобы не появлялся! Обещай мне! – потребовала жена. – Обещай!
– Не появится, – подтвердил В.
Пить из склеенной чашки – нет, он не собирался делать этого. Разбитой чашке полагалось быть выброшенной в мусорное ведро.
Не только посуда, что была снесена на кухню до появления этих двоих из трехбуквенной аббревиатуры, осталась невымытой. Остался неубранным и стол в комнате. Так вышло, что они с женой уже не разомкнули объятий. Даже не почистили зубы, какая тут посуда в раковине, какой неубранный стол! Было тому причиной неугасшее воодушевление жены, в котором она пребывала до появления сизощекого с младенческолицым, или аромат медового месяца, которым опахнуло их, когда дети уехали, и который все не давал забыть о себе? Или так они спрятались друг в друга от того склепного холода, что принесла с собой эта двоица? Все смешалось, словно в неком коктейле, породив неожиданный, новый вкус. Они уже и не помнили, когда у них в последний раз случалась такая близость. Какое небо открылось им? Седьмое? Девятое? То, что еще выше? Не угадать, не вычислить, не постичь.
Тяжела ты, шапка бездельника! Ох, тяжела, тяжела, невыносимо! Какой позвоночный столб может выдержать твое бремя? Как эти лишние люди умудрялись протянуть жизнь, не покончив с собой из-за жуткого ее гнета? Что за сила держала их на поверхности жизни, что понуждало начинать новый день, и так годы, – неужели же всего лишь та бессознательная способность есть, пить и спать, именуемая инстинктом самосохранения?
Такие мысли и чувства толкли в своей ступе В., загнанным зверем кружащего по просторному кабинету директора по связям с общественностью, где теперь было и его рабочее место. Он присаживался за свой стол, на полированном поле которого появился чьими-то трудами роскошно громадный монитор, сидел какое-то время, включал компьютер, но только экран загорался – тут же и обесточивал предоставленное ему в пользование чудо техники. Чем ему было заниматься на этом чуде, кроме как болтаться по Интернету? Сиди он сейчас на прежнем месте – все ясно и понятно, еще недоставало бы времени, чтобы успеть с работой к нужному сроку, а здесь… что у него за обязанности здесь? убивать время?
В. выключал компьютер, поднимался – и вновь пускался в кружение по новому месту обитания. К высокой каштановой в золоте двери, от двери – к стене с рядом высоких окон, украшенных тяжелыми белыми занавесями, вдоль окон – до противоположной стены, до маленькой незаметной двери, ведущей в потайную комнату отдыха. Отсюда путь пролегал мимо обширного стола истинного хозяина кабинета, по-необычному зияющему пустотой проема между тумбами, где полагалось стоять креслу или хотя бы стулу, еще один поворот – и вот уже собственный стол с широкомордым монитором на вялой короткой шее… круг замкнулся.
В. остановился. Все в нем бурлило, он задыхался от бешенства. Шел уже двенадцатый час, скоро обеденный перерыв, а он как пришел на работу, так все и томился здесь взаперти – без всякого дела, наедине с самим собой. Словно заключенный в одиночной камере. И что проку, что камера достаточных размеров? – камера остается камерой. Где этот директор по связям, поселивший его у себя под боком? Вчера даже завтракал здесь, просто горел на службе, сегодня ни с утра, ни к обеду.
В. решительно прошагал к каштаново-золотой двери и распахнул ее. Он не знал, что собирается делать. Ему просто нужно было выйти из этого заточения. Спросить Барби-секретаршу, что там ее начальник. Что она знает о его намерениях. Когда он появится…
Закамуфлированная под Барби восхитительно белокурая секретарша вскочила со своего места навстречу В. с такой резвой услужливостью, словно оттого, что поселился в кабинете патрона, стал ее шефом и он.
– Ой, это вы… то есть а вот и вы, – пролепетала она. – А мы уже хотели… мы думали… мы тут вас заждались…
В. обвел взглядом приемную. Не будь она столь велика, можно было бы сказать, что она полна. Чуть ли не десяток посетителей оживляли собой ее предназначенные для почтительного благоговения перед вступлением в начальственный храм холодные стены. Вернее, то были сплошь посетительницы. И все при его появлении, как если бы их взметнуло налетевшим ветром, не поднялись – повскакивали и воззрились на него, все как одна, в некоем судорожном трепете, будто он был шефом не только у барби, но и у каждой из них. Почти всех он знал. В лицо, во всяком случае. Кого встречал на совещаниях, с кем сталкивался в коридорах, с кем, случалось, сидел за одним столиком в столовой – все свои, заводские. И занявшая его прежний рабочий стол длинноногая Угодница в бахромящихся шортах, с лютостью жаждущих выглядеть стрингами, тоже принимала участие в этом странном форуме, и лицо ее, когда вскочила навстречу В., передернуло той же судорогой трепета, что и остальным. Притом что вчера, занявши его стол, вся так и пылала чувством отмщения за пренебрежение ее вниманием.
Приготовленный для барби вопрос о директоре по связям истаял с языка В. обжигающей пластинкой сухого льда.
– Кто это “мы”? – спросил ее В. вместо того, чтобы поинтересоваться их общим начальником. – Почему вы меня ждете? Вы их, – повел он руками вокруг, – имеете в виду?
– Да-да, – торопливо отозвалась барби. – Это все к вам. Я сначала пыталась… нет, говорю, идите! Но у всех такое… а вам что, что вам стоит!
– Что мне… “стоит”? – недоуменно спросил В. – О чем речь? Я не понимаю.
Барби нервно, по-птичьи подергала головой, оглядывая поднятых на ноги невидимым порывом ветра посетительниц приемной.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments