Тысяча сияющих солнц - Халед Хоссейни Страница 19
Тысяча сияющих солнц - Халед Хоссейни читать онлайн бесплатно
Мариам присела на корточки у холмика.
— Милостивый Господь, дай пищу мне.
Апрель 1978
17 апреля 1978 года — Мариам стукнуло девятнадцать — человек по имени Мир Акбар Хайбер был найден убитым. Два дня спустя в Кабуле прошла громадная демонстрация. Все соседи только об этом и судачили. Мариам видела в окно, как они размахивают руками, как, прижав к уху транзисторы, ловят каждое слово, как беременная Фариба, сложив руки на большом животе, оживленно беседует во дворе своего дома с какой-то женщиной, которую Мариам раньше не видала и имени которой не знала, с рыжими волосами и постарше Фарибы. За руку рыжеволосая держала маленького мальчика — вот его имя Мариам хорошо расслышала, его звали Тарик.
Мариам и Рашид на улицу выходить не стали — они слушали радио. Десять тысяч человек прошли маршем по правительственному району Кабула. Рашид сказал, не глядя на жену (Мариам даже засомневалась, к ней ли он обращается), что этот самый Мир Акбар Хайбер был известным коммунистом и что теперь его сторонники обвиняют правительство Дауд Хана в смерти товарища.
— Кто это — коммунист? — спросила Мариам.
Рашид засопел и наморщил низкий лоб.
— Не знаешь, кто такие коммунисты? Ну ты даешь. Это всем вокруг известно. Кроме тебя, конечно. Коммунист — это тот, кто верит в Карла Марксиста.
— А кто такой Карл Марксист?
Рашид тяжко вздохнул. Дикторша сказала по радио, что Тараки [21], глава фракции «Хальк» Народно-демократической партии Афганистана [22], выступает перед демонстрантами с подрывными речами.
— Я хотела спросить, чего они добиваются? Во что они верят, эти самые коммунисты?
Рашид фыркнул, затряс головой, всплеснул руками, закатил глаза, но уверенности в его голосе Мариам не заметила.
— Ничего не соображаешь, да? Как ребенок. Голова совсем пустая.
— Я только спросила...
— Чуп ко. Замолчи.
Мариам смолкла.
Она уже привыкла к постоянным грубостям, насмешкам, оскорблениям, привыкла, что в глазах мужа она как бы и не человек вовсе, а так... нечто вроде домашней кошки. Четыре года замужества показали Мариам, что страх может заставить вынести многое. А она боялась. Рашид был вспыльчив, раздражителен, вечно нацелен на ссору, легко распускал руки. Правда, иногда, бывает, остынет и извинится. Но чаще всего и не подумает.
За четыре года, что миновали с трагического происшествия в бане, надежда возрождалась и гасла целых шесть раз. И с каждым крахом, с каждой поездкой к доктору Мариам жилось все тяжелее, а муж все больше озлоблялся. Все в ней теперь его раздражало, ничем она не могла ему угодить. А ведь дом у нее сиял чистотой, рубашки у мужа всегда были выстираны, на обед подавались его любимые блюда. Как-то она даже купила тушь, помаду и румяна и к приходу Рашида накрасилась. Того так и передернуло от отвращения. Мариам долго потом оттирала краску с губ и щек, и мыльная вода перемешивалась с тушью и слезами.
Теперь стоило вечером ключу повернуться в замочной скважине, как Мариам начинала бить дрожь: муж пришел. Затаив дыхание, она вслушивалась в новые звуки: вот скрипнула дверь, застучали по полу каблуки, затрещал стул, зашуршала газета, зажурчала вода. К чему он придерется сегодня? Впрочем, повод найдется. Ведь что бы Мариам ни делала, как бы ни старалась, сына Рашиду вернуть она не могла. Жена не оправдала надежд — и стала просто обузой.
— И что теперь будет? — заговорила она через некоторое время.
Рашид посмотрел на нее исподлобья, то ли вздохнул, то ли тихо застонал и выключил радио.
Направляясь к себе, он захватил приемник с собой.
Дверь за ним закрылась.
27 апреля ответом ей стали треск выстрелов и рев толпы.
Мариам босиком бросилась в гостиную.
Рашид в одном нижнем белье уже стоял у окна. Мариам встала рядом.
Над городом с оглушительным грохотом пролетели военные самолеты. Издали донеслись звуки взрывов, небо затянуло дымом.
— Что это, Рашид? — испуганно спросила Мариам. — Что такое делается?
— Бог знает, — пробормотал он, крутя ручки приемника. Радиостанции молчали.
— Что нам делать?
— Ждать, — проворчал Рашид раздраженно.
День тянулся и тянулся. Рашид не отходил от молчащего приемника, Мариам готовила в кухне рис со шпинатом. Давно прошло то время, когда стряпня доставляла ей радость. Теперь муж выходил из себя чаще всего именно из-за еды. Курма у него обязательно была пересоленная или пресная, рис слишком жирный или очень сухой, хлеб — то непропеченный, то черствый. Мариам и сама начала сомневаться, — может, она правда плохая стряпуха?
Когда Мариам поставила перед ним тарелку, по радио заиграли национальный гимн.
— Я сделала сабзи.
— Помолчи.
«Говорит полковник военно-воздушных сил Абдул Кадыр [23]...» — объявило радио.
Полковник сообщил, что силами восставшей Четвертой бронетанковой дивизии захвачен аэропорт, основные транспортные магистрали города, радио «Кабул», министерства связи, иностранных дел и внутренних дел. Кабул в руках народа. Самолеты и танки атаковали президентский дворец. Разгорелась жестокая битва. Верные Дауду войска сдались.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments