Легенда Португалии - Наталия Полянская Страница 18

Оторвавшись от Васи и Люси, чье внимание привлекла череда магазинов на улице Rua Direita, ведущей к замку, Женя и Софи поднялись к крепости и дальше – на мощную стену с зубцами. Здесь было ветрено и красиво, открывалась панорама долины, усыпанной домиками, словно разноцветными бусинами, на горизонте сверкала бирюзовая полоска океана. Софи шла и трогала камни, между которыми росла трава и мох. Женя снимал панораму со стен, прекрасно сохранившийся замок с круглыми башнями, ленивую трехцветную кошку, свесившую хвост с крыши низкого сарайчика. Потом догнал Софи.

– Тебе здесь нравится?

– Здесь необычно, – проговорила она, ничуть не удивившись вопросу. – Из-за соседства с блестящей Испанией многие считали Португалию страной второго сорта. Она ведь и была бедной.

– С экономикой у нее и сейчас так себе.

– Но лучше, чем раньше. Видишь, сюда стали ездить, – она указала на толпу туристов, сгрудившихся вокруг гида, словно овцы вокруг пастуха. – Это хорошо. Здесь богатая культура, очень насыщенная. Из-за того, что ее мало изучают в других странах, она и кажется такой… чуждой.

– Ну да, – согласился Женька, – все слышали о Борджиа, но я никогда не слышал о короле Педру.

– Зато ты знаешь Васко да Гама и Магеллана.

– Странно, верно? Тут непрерывно шли войны, в Италии Борджиа травили всех подряд, во Франции придворные интриги не прекращались, а мы все равно помним мореплавателей, Микеланджело и Ларошфуко.

– О, ты просто не погружался в глубины истории так, как приходится гидам, – усмехнулась Софи. – Когда начинаешь читать исторические документы, в том числе и касающиеся культурных деятелей, просто с ума сходишь. Проще оставить все это покрываться налетом романтики.

– А это не бегство от реальности?

– Мой бог! Ну и что? Люди каждый день умирают. Пусть лучше останется эта красивая легенда о Педру и Инес, чем кипа документов, где прослеживаются ее интриги с кастильским королевским двором.

– Ты говорила, что мы поедем туда, где похоронены… наши влюбленные.

– Да, поедем. Это следующий пункт остановки.

Софи прокладывала маршрут, она к этому привыкла, и Женька полностью ей в этом доверился.

Они спустились со стены по крутым ступенькам – Ильясов подал руку Софи, чтобы не оступилась. Так они и шли, держась за руки, словно влюбленные школьники, и это было прекрасно, пока Женя не подумал: чего-то не хватает.

А, точно. Бодрого ора за спиной.

– Где твоя сестра и ее муж? – вспомнила и Софи. – Они не потеряются?

– Вряд ли, – успокоил ее Женя. – Городок небольшой, где тут теряться?

Однако на поиски Васи и Люси ушло гораздо больше времени, чем предполагалось. Женя набрал номер Васиного мобильного, но телефон не отвечал. Наконец родственники обнаружились в кафе рядом с автостоянкой, где пили жинжинью – местную вишневую наливку – и закусывали сладостями. Вася пил, Люся закусывала. Идиллия.

– Мы вас по всему городу ищем, – недовольно сказал Женька, подходя к столику. – Давайте заканчивайте, нам пора дальше ехать.

– Да куда торопиться, Женюр? – Вася похлопал по сиденью незанятого стула. – Сядь, расслабься, кофе выпей. А наливочки тебе нельзя, ты за рулем.

Выковырять родственников из кафе, где они так плотно и с удовольствием обосновались, оказалось делом нелегким, но выполнимым.

– Эх, хорошо пошла! – Вася похлопал себя по животу, где плескалась вкусная обидушская наливка. – Мы с Люськой прикупили три бутылочки, да, Люсёк?

– За перевес багажа платить будете, – напомнил Женя. – Вы еще портвейн собирались брать.

– Возьмем, чего б не взять. И заплатим, если надо. Только портвешок мы в дьюти-фри прикупим, так что, может, и не придется платить. – Вася был очень доволен собственной житейской хитростью.

Ильясов никак не мог решить, забавляют его родственники или раздражают. С одной стороны, особенных неприятностей от них пока нет и, он надеялся, не будет; с другой – от некоторых их сентенций и, как говорят психологи, аспектов поведения хочется на край света сбежать. Иногда они вели себя как деревенщина, а не столичные жители. Жене с детства было стыдно, если рядом с ним кто-то вел себя подобным образом.

Да черт бы с ними. Главное, чтобы по этим проклятым аспектам поведения Софи не сделала выводы относительно всех русских.

Она, кстати, почему-то притихла и задумчиво смотрела в окно, на зеленые холмы вдоль дороги, на деревни, виноградники и эвкалиптовые рощи. До Алькобасы, стоявшей на слиянии потемневших от погоды рек Алькои и Басы, добрались за сорок минут под веселые разговоры на заднем сиденье: Вася и Люся нашли в гостиничном телевизоре российский канал, и теперь с большим удовольствием вспоминали шутки, которыми сыпали вчера некие «новые русские бабки». Женя не знал, кто это такие, и не стремился узнать. А пришлось.

В Алькобасе удалось припарковаться напротив главной достопримечательности – собора Санта-Мария (тут почти все было посвящено в первую очередь деве Марии, а потом уже, словно нехотя, вспоминали и остальных). Вышли, и ветер рванул полы одежды, а с Софи едва не сорвал ее щегольскую кепочку.

– Похоже, будет дождь, – сказала Люся, глядя на небо.

– Ничего, не сахарные. – Наливка подействовала на Васю странно: он начал проявлять молодецкую удаль, и снова появились дембельские замашки. – В достопримечательность шагом марш!

– Они здесь, – тихо сказала Софи Женьке, а тот, занятый своими мыслями, не сообразил, о чем она говорит. Кто – здесь? Иностранные шпионы? Новые русские бабки?!

– Кто?

– Инес и Педру. Они похоронены здесь, в монастыре.

Когда вошли под своды собора, даже не в меру развеселившийся Вася умолк, словно придавленный громадностью и величием.

Это был первый собор – да, пожалуй, и первая достопримечательность в Португалии, – которая не просто впечатлила Ильясова, или порадовала его, или заинтересовала, – а потрясла. Он не знал, почему так произошло, ведь Жеронимуш, ажурная обитель иеронимитов в Лиссабоне, был так же велик и ничуть не менее хорош; но, видимо, ощущалась там некая туристическая атмосфера. Здесь же ощутить дух старинного собора не могли помешать никакие толпы. Колонны подпирали своды, приделы утопали в полутьме; откуда-то выползал холод, и кожа покрывалась мурашками. Но, несмотря на это, в соборе было тепло – не от свечей и не от людей, молча и немного пришибленно бродивших между колоннами, а от чего-то другого.

Вскоре Женя понял, в чем дело.

Два высоких саркофага из белого мрамора, очень похожих друг на друга, с одинаковыми резными основаниями, стояли в приделе собора, – стояли уже много веков, залитые светом, падавшим из высоких узких окон. На обоих саркофагах возлежали тщательно выполненные из камня фигуры, поддерживаемые ангелами с узкими крыльями; курчавилась, навеки застыв в мраморе, борода Педру, мраморные завитки волос выбивались из-под короны; точно такая же корона украшала голову Инес.