17 м/с - Аглая Дюрсо Страница 18

И я не понимаю, почему меня «журят» в комментах, что я накрутила себе судеб а-ля бедуинская принцесса?! Что, у кого-то наладится настроение, если я подтвержу, что чищу зубы по утрам массово рекламируемой пастой? Или что меня обхамили в магазине? «А ты пострадай, — написали мне. — Помогает».

Смешно.

Гипотеза, что чужие страдания поднимают настроение — не подтверждается. За счет этого из своей тьмы, из своей осени, из своей депрессии — не выйдешь.

Надо делать что-то конструктивное. И неожиданное. Чтобы поставить эту депрессию в тупик.

Думаю, надо начать с оживления белок.

И я просто уверена, что завтра я эту белку не найду! И шишку не найду! Потому что белка восстала, забрала свою шишку и была такова.

ЧЕРНО-БЕЛОЕ КИНО

Я планировала провести выходные как человек. То есть я хотела вымыть обувную полку (потому что какой-то м…дак бросил на ней брикет с мороженым и за ночь это мороженое уныло накапало во все ботинки). И еще я хотела разморозить холодильник (чтобы, если кто в следующий раз припрет в дом мороженое, было куда его положить). Но в морозильнике я нашла ключи, которые обыскалась. И сразу заподозрила, кто перепутал ключи с мороженым (обычно я храню ключи в ботинке, чтобы долго не искать перед выходом). И призадумалась. Ясно, что день по-человечески провести не удастся. Но зато есть ключи! Значит, можно выйти и провести день как попало!

В «Рамсторе» меня как раз поджидал мой приятель. Он собрался жениться, и ему был очень нужен приличный пиджак. Пока мы сновали по этажам, он прямо утопил меня в восторгах по поводу простого человеческого счастья. Я чувствовала себя гриндерсом, по самые шнурки наполненным липкой сладостью. Но годы дружбы с мужчинами научили меня политкорректности по поводу их избранниц, поэтому я не менее восторженно и льстиво поддакивала. Хотя, честно говоря, он выглядел как счастливый дебил. Конечно же я не преминула сказать: «Она просто обалдеет, вот увидишь», когда мы подыскали ему единственно достойный пиджак. С кожаными заплатами, сшит наизнанку, но главным его достоинством был капюшон. Потому что из-под капюшона лицо счастливого дебила не так бросалось в глаза.

Еще я настояла на покупке петард. Потому что простое человеческое счастье очень разнообразит внезапно взорвавшийся фейерверк. И еще я присоветовала купить ему памперсы. Потому что у него протекает багажник, а памперсы — прекрасный абсорбент.

На выходе нас поджидала невеста. Она действительно обалдела от пиджака (я бы сказала: «она обосрала его от лацканов до последней пуговицы», но годы дружбы с мужчинами не позволяют мне резать правду-мать об избранницах). Петарды и памперсы мой друг предусмотрительно сбагрил мне, как совершенно вопиющий компромат. Они уехали, достаточно дебильно улыбаясь. Им еще надо было заказать торт. А я осталась стоять посреди супермаркета, как дура — с шутихами и памперсами.

Я стояла и думала, как мне хитро распорядиться петардами и памперсами, чтобы довести этот день до состояния произведения искусства. И я придумала! Я поехала к одному дому, куда раньше частенько хаживала с клеймом дебильного счастья на лице. Но потом обстоятельства несколько изменились не в мою пользу. И вот сегодня у меня появилась прекрасная возможность феерично восстановить статус-кво или хотя бы иметь законное право на дебильную улыбку. Я поджигала петарду за петардой, и они взмывали до нужного этажа. Я набрала sms: мол, выгляни в окно. Но мне ответили… Мне ответили, что, мол, месяц, как переехали. И в данный момент из окна наблюдается достаточно угрюмая детская площадка в тревожных отблесках заката.

А из окон осиянного фейерверком дома уже выглядывали встревоженные старушки. Но годы общения с мужчинами научили меня соблюдать хорошую мину, если уж не удалось достичь счастливо-дебильной. И я крикнула старушкам, чтоб не волновались. Я крикнула им, что это акция собеса. Это салют в честь старожилов района, выживших вопреки здравому смыслу.

А вечером я рассказала эту историю своему старинному другу. Он долго и успешно работал гением на милом питерском канале. Пока этот канал не купил приятель Гаранта и не стал показывать ответы Гаранта. Понятно, что при такой загруженности эфирной сетки гении оказались как-то не у дел. Поэтому мой старинный друг сидел теперь в московском кафе в ожидании синекуры в виде озвучания роли Главного Оленя в мультике.

— Это просто кино какое-то, — сказал мне мой приятель.

— Да, — сказала я.

«Жизнь моя. Кинематограф. Черно-белое кино…» Хм.

Я подумала, что все мужчины, которые хотели (и могли) или хотели (и не могли) меня любить, всегда настаивали именно на этом факте. Они говорили, что мне подошло бы быть героиней черно-белого французского кино. И изводили на меня кучу черно-белой пленки.

— Ты должна написать сценарий! Потому что мы будем снимать прекрасные короткометражки, — добавил мой старинный приятель.

Я подумала, что только настоящий друг скажет правду. Потому что я безвозвратно покинула рамки героини чужих фильмов.

— Я не умею писать сценарии. — Видно, я еще из последних сил цеплялась за возможность стать чьей-то романтической героиней.

— Ничего. Я приеду в Питер и вышлю тебе схему, по которой написаны все голливудские оскароносцы, — утешил меня мой друг-гений.

Мы вышли на улицу, где к той поре уже вовсю показывали черно-белое кино. Потому что на черные листья, на черные урны, на черную глянцевую дорогу падал снег. Снег также падал на наши черные головы, и головам становилось приятно. А вот ногам — нет. Ногам становилось холодно. Тем более что приятель, в ожидании роли Оленя, надел изысканные ботинки на тонкой подошве.

Я предложила ему памперсы. Потому что памперсы — они не только абсорбент. Они еще и утеплитель. Он сказал, что лучше бы я купила прокладки. Прокладки — это вообще круто вместо стелек.

— Мы снимем черно-белый короткометражный фильм. Это будет самый грустный, смешной и дурацкий фильм. И мы получим премию в своей номинации. Потому что эта ниша совершенно не занята. — Так напутствовал меня мой друг…

Вчера я получила письмо:

Милая Аглая! Мы тут, в Голливуде, наслышаны о вас и о ваших душевных исканиях. Посовещавшись, совет директоров компании «Юнивёрсл» решил оказать вам материальную помощь в размере 15 млн. американских долларов, но в связи с ненадёжностью российской почты и неприемлемым налогообложением изменил своё решение. Вместо денег мы высылаем вам инструкцию, с помощью которой можно заработать ещё больше. Эта схема была найдена в письме Орсона Уэлса Альфреду Хичкоку и до сих пор хранилась в коробке из-под обуви в одном из шкафов Овального кабинета в Белом доме. Один мальчик нашёл её, переписал 10 000 раз и разослал своим друзьям-сценаристам, и было ему счастье и три «Оскара». Перепиши эту записку 10 000 раз, и будет тебе счастье. Целую.

Вечно твой Готлиб Губке.

В аттачменте была заветная схема. Я ее тоже как-нибудь обнародую. Когда перепишу 10 000 раз.