Башни и сады Вавилона - Дмитрий Лекух Страница 18

Не дай тискам пенала себя зажать, Хайям!

Ни дня в пустых заботах нельзя терять, Хайям!

Впивай же свежесть луга, стихов и милых губ —

Потом в могиле душной ты будешь спать, Хайям!

Омар Хайям (перевод Л. Нектора)

…В этот миг в палату впархивает вполне себе симпатичная медсестричка.

Глаза – нараспашку, брови – вразлет. Белоснежная шапочка от крахмала аж хрустит.

А волосы покрашены так умело, что если бы я не работал в рекламе, то почти наверняка поверил бы, что настоящая блондинка.

Мило и почти что натурально краснеющая.

Халатик такой, что можно прямо в нем смело в немецкой порнухе сниматься.

Напрасно ты это, девочка.

Я жену люблю.

Жалко, что только совсем недавно это понял, блин, идиотина…

– Егор Арнольдович, извините, – чуть ли ни книксен изображает, демонстрируя наклоном вперед вполне себе упругую грудь, – там к вам еще один посетитель просится. Некто Завьялов, Олег Петрович. Говорит, что он ваш друг и партнер и вы его обязательно примете. Впускать?

Я вздыхаю.

Так, вот вам и первая версия моего несостоявшегося убийства нарисовалась.

Хрен сотрешь.

– Конечно, запускайте…

Медсестричка снова хлопает ресничками и упархивает.

Да уж…

Если Аська за этим делом не проследит как следует, она меня точно трахнет.

Прямо тут, в палате.

И – не один раз.

Я же все-таки живой, а не резиновый, не устою.

А фигурка у нее такая, что и не всякий резиновый устоит, думаю…

…Встаю, преодолевая головокружение, ковыляю в сторону окна.

Надо бы приоткрыть.

Хочется воздуха почему-то.

Свежего.

Пусть, даже и с дождем…

А еще – очень хочется курить.

Интересно, Олег догадался захватить мне сигареты?

Вряд ли, он же не курит…

…Ладно.

Вернулся назад, улегся на койку, чуть-чуть поерзал на подушках, поудобней устраиваясь.

Разговор с закадычным другом и давним, блин, деловым партнером, думаю, может ведь и подзатянуться малость.

Уж слишком интересным и насыщенным, сцуко, намечается.

Дела…

…Олег вошел в палату как-то странно: боком, нервно и немного растерянно улыбаясь.

Раньше за ним такого не водилось, подмечаю.

Нехорошо.

Осторожно присел на дальний от моей кровати стул, побарабанил пальцами по белой больничной тумбочке, почему-то начал выдвигать из нее все ящики один за другим.

Потом задвинул на место и говорит:

– Ну, здравствуй, что ли.

– И тебе не хворать, – усмехаюсь я.

Он покривился, еще раз постучал пальцами по тумбочке.

Потом встал, подошел к окну, выглянул через стекло на улицу.

Что он там высматривает, интересно?

Новую серию фильма про бесконечный осенний московский дождь, что ли, показывают?

И не надоело ему еще это типично российское кино?

Сейчас по стеклу пальцами барабанить будет, догадываюсь.

Любит он это дело, я уже давно за ним такую привычку дурацкую наблюдаю.

И точно, забарабанил.

Нормальное такое времяпровождение в палате у чудом избежавшего пули и почти случайно выжившего товарища.

А я пока что его спину вынужден, блин, разглядывать.

Широченную такую хреновину, принадлежащую здоровущему, лысеющему, потеющему и прилично, даже на невооруженный взгляд, нервничающему мужику, в прошлом мастеру спорта по плаванию.

Он даже какие-то соревнования международные по молодости выигрывал.

Что-то типа «Универсиады», не знаю.

Мы с ним в те времена еще и знакомы-то толком не были…

Может, какая барышня и сочла бы это зрелище весьма эстетичным и вполне занимательным.

Но я-то – не барышня, в конце-то концов.

Мне-то это зачем это кино показывать?

– Хочешь – верь, хочешь – не верь, – говорит он наконец, по-прежнему стоя ко мне спиной, – но я к этой байде не имею ровным счетом никакого отношения. Совсем никакого. Честно.

Я усмехаюсь:

– А с какого перепуга ты решил, что я на тебя подумаю?

Он поворачивается и смотрит мне прямо в глаза.

Взгляд у него, кстати, какой-то не такой.

Тяжелый.

Пристальный.

Нехороший.

Чуть исподлобья и совершенно не мигающий.

– А почему бы и нет? – кривится он. – То, что вы с Аськой на самом деле не расписаны, об этом, кроме меня, мало кто знает. Но я-то знаю, так?! Значит, знаю и то, что она на твое имущество претендовать не может. Ну если только на квартиры с машинами, что по бизнесу, сам понимаешь, совсем не интересно. А с прежней твоей женой можно и договориться. Вполне. Особенно учитывая тот факт, что фирму ты основал уже после вашего с ней формального развода. И значит, у компании, в случае твоей смерти, через незначительное время будет только один хозяин. Ваш покорный слуга собственной, блин, персоной. К тому же мы с тобой в последнее время все реже и реже находили общий язык. Можно даже сказать: конфликтовали. Так что все одно к одному. Но это не я. Я бы даже поклялся, наверное, только и нечем и не умею. Или мог бы сказать, что до сих пор считаю тебя своим другом. И благодарен тебе за то, что именно ты привел меня в этот бизнес, потому что он мне элементарно нравится. Но в таких темах лирика, сам понимаешь, не катит. Потому что предают-то всегда как раз самые близкие. Поэтому просто говорю: не я. А ты поступай, как знаешь…