Дорога в Ауровиль - Михаил Шевцов Страница 17

Мне пора в путь.

Я снова надеваю кроссовки. Чувствую себя в них неуютно – за две с лишним недели привык к шлепанцам.

До автобусной остановки меня провожают Ольга, Арсен и Дима, вызвавшийся нести мой чемодан. Он обнимает меня и, обдав перегаром, желает удачной дороги.

С одной пересадкой я доезжаю до агентства, от которого отходит мой автобус слипер класса до Бангалора. Такие автобусы очень распространены на междугородных маршрутах в Индии и не имеют аналогов у нас – внутри них вместо привычных сидений вдоль салона в два яруса расположены спальные полки.

Я занимаю свое место. Напротив меня две симпатичные девушки. Одну зовут Стефани – она из Голландии. Вторая – немка с оригинальным именем Петруша. Они живут уже почти год в Бангалоре – работают фрилансерами в интернете. Индия им явно не нравится. На их лицах застыло выражение озабоченной усталости. Им жарко и тесно. Они ползают по полке и влажными салфетками протирают все поверхности вокруг себя. Я попытался выяснить, зачем они здесь живут, если чувствуют себя некомфортно, но внятного ответа не получил.

Между прочим, по сравнению с нашими российскими поездами, полки автобуса показались мне вполне чистыми. К тому же покрыты они были не прилипающим к телу дерматином, а синим бархатом. От попутчиков можно отгородиться занавеской.

Автобус, наконец, трогается и потихоньку выезжает из Панаджи, столицы Гоа. Здесь этот город называют Панджим. Я лежу и смотрю в открытое окно на проплывающие мимо бесконечные лавки и магазины с сувенирами, одеждой, фруктами, кувшинами, мебелью. Представьте, что вы едете по бесконечному универмагу на автобусе. Закатный темно-розовый свет играет в резных деревянных фигурах индийских богов, выстроенных шеренгой вдоль дороги. Автобус движется вдоль всего этого ассортимента настолько медленно, что кажется, можно успеть что-нибудь купить. В нужных местах он останавливается, под окнами сразу скапливаются продавцы простыней и выразительные нищие. Один из них сидит с протянутой рукой у входа в автобус, словно контролер. Я кидаю в окно монету. Нищий подбирает ее в пыли, прячет в карман и бросает на меня суровый взгляд.

Я специально купил два билета, чтобы не делить ни с кем двухместную полку, и теперь, когда совсем стемнело, лежу на широкой мягкой кровати и смотрю на яркие звезды Ориона и сияющий Сириус.

Свежий ночной ветер врывается в открытое окно, завораживая букетом тропических запахов, и треплет занавеску.

Автобус поворачивает, Орион уплывает вправо, появляются Телец с Альдебараном и желто-красным Марсом. Еще один поворот – купол планетария кружится в обратном направлении, являя взору невидимый в Москве Канопус.

На остановке автобус наполняется новыми пассажирами. Шустрый кондуктор трогает меня за ногу, показывая, что нужно подвинуться и освободить одно место. Какой-то индус уже уверенно уселся рядом со мной. Я показываю кондуктору билеты и сгоняю индуса с полки. Выражаю свое решительное «ноу».

Через час – еще одна остановка. Можно прогуляться, поесть в кафе. Все пассажиры выстроились в очередь в туалет в тесном коридоре на втором этаже. На стене черным фломастером корявыми буквами написано «Toilet» и нарисована фигурка страдающего энурезом человечка. Кабинки находятся на террасе с внешней стороны здания, за углом от меня. Я вижу, что у каждого, кто заворачивает за угол, на лице возникает изумление. «Неужели туалет настолько страшен?» – думаю я.

Наконец, подходит моя очередь. Я захожу за угол и тоже застываю с открытым ртом. Передо мной небольшой темный двор, за которым, словно видение из сказочного сна, стоит огромный, подсвеченный в ночи разноцветными огнями красавец-храм.

Проснувшись утром, смотрю в окно. Похоже, мы подъезжаем. Дорога становится шире, появляются двух– и трехэтажные дома, и вот мы уже едем по городу в плотном потоке транспорта.

Автобус останавливается перед светофором, и я могу разглядеть людей, спешащих на работу в этот ранний час. За рулем мопедов и мотоциклов сидят в основном мужчины, большинство из которых одеты по городскому стандарту: рубашка, брюки, шлепанцы. А вот сзади частенько восседают женщины в непременных сари. Сари всегда разные, никогда не повторяются. Лица у всех серьезные и озабоченные. Как все-таки легко мегаполисы убивают в людях желание улыбаться и радоваться жизни. Кто-то поглядывает на меня, лежащего на полке автобуса, все так же без тени улыбки.

Мы снова трогаемся и будто плывем по реке из мотоциклов в компании с катерами-легковушками и баркасами-грузовиками. В реку вливаются притоки из примыкающих улиц, и она становится все полноводнее.

Мне начитает казаться, что этот город бесконечен, что мы будем ехать так час за часом, день за днем, а мотоциклов не станет меньше. Что нет больше ни пустынь, ни степей, а весь мир превратился в огромный муравейник под названием Бангалор.