Там, где цветут дикие розы. Анатолийская история - Марк Арен Страница 17

Выйдя из аэропорта, Мустафа взял такси и попросил отвезти его в полицейский комиссариат. Приехав и зайдя в здание, он обратился к первому же повстречавшемуся ему сотруднику с вопросом, где и как можно навести справки об интересующем его человеке. Тот, разведя руками, посоветовал Мустафе обратиться в мэрию — мол, у полиции хватает и своих забот.

Вернувшись к машине, он сел на заднее сиденье и кратко бросил:

— В мэрию.

Таксист слегка пожал плечами:

— Мне все равно, куда везти клиента. Но мэрия обычно закрывается на ночь.

Только сейчас до Мустафы дошло, что наступила ночь. До этого момента он был настолько погружен в свои заботы, что позабыл о времени, забыл об окружающем его мире. А тот продолжал жить по своим законам, и в сутках по-прежнему было лишь двадцать четыре часа.

Сидя на заднем сиденье, Мустафа сердито ударил кулаком по коленке и выругался по-турецки.

Таксист от неожиданности подскочил на месте, резко обернулся и воскликнул тоже по-турецки:

— Вай! Дядя, ты что, турок?

— А тебе какое до этого дело? — сердито сказал Мустафа.

— Никогда б не подумал, — удивился тот и продолжил: — Хотя я из Баку, но турок узнаю еще до того, как сядут в машину. Вот увижу на улице и сразу скажу: «Этот — турок, а вот этот — нет». А с тобой промахнулся. Я потому и удивился, что не угадал. Со мною такое редко бывает. Слушай, а что ты потерял в мэрии и комиссариате? Я стараюсь подальше держаться от этих ребят. Пересекаться с ними — себе дороже. Попадешь к ним на мушку, ввек не отвяжешься. Все так говорят. И поэтому у меня с ними так: я их не трогаю, а они — меня. Ну, чего ты от них хотел? Может быть, я тебе смогу помочь? Земляки должны помогать друг другу, верно? Конечно, мы не совсем земляки, но и не совсем чужие…

— В гостиницу, — устало бросил Мустафа, прерывая этот поток красноречия.

— В гостиницу? — почему-то обрадовался водитель и спросил: — В какую гостиницу?

— В хорошую, в центре, — ответил он.

— Вай, ты и не представляешь, как я люблю клиентов, которым по карману хорошие гостиницы в центре, — просиял водитель. — Открою тебе небольшой секрет. У меня с ними небольшой бизнес. За каждого клиента я от них получаю процент. Небольшой. Но не это важно. Главное, что об этом не знает мой босс.

Ты же понимаешь, у меня есть свой маленький бизнес! Я тебя повезу в район Оперы. Это очень хорошее место. Если после мэрии ты решишь заглянуть и в Елисейский дворец, то тебе даже такси не понадобится, сможешь пешком прогуляться. А откуда ты?

— Из Стамбула, — ответил Мустафа.

— Из Стамбула? Здорово! Говорят, красивый город. Я был в Анталии. Море там хорошее, а так — не понравилось. Баку — лучше.

А ты зачем приехал?

— Мне нужно найти здесь следы своих родных, — ответил он.

— Так вот зачем тебе понадобились комиссариат и мэрия, — протянул водитель и, покачав головой, сказал: — Зря ты рассчитываешь на чиновников. Они тебе вряд ли помогут, не станут возиться со стариком, тем более с иностранцем, да еще с турком. В таком деле нужен адвокат. Я знаю одного такого. Он, правда, не совсем адвокат, но любит, когда его так называют. Но он точно поможет. Хочешь, отвезу?

— У тебя, наверное, с ним тоже небольшой бизнес? — криво усмехнувшись, спросил Мустафа. — Тоже небось имеешь свой процент?

— А если даже так. От этого всем хорошо: и мне, и ему, и его клиентам, — обернувшись через плечо, запальчиво сказал водитель.

— Ну, положим, не всем. Ты ведь не платишь с процентов налоги? — вновь усмехнувшись, спросил Мустафа.

— А зачем, зачем я должен платить с них налоги? — возмутился водитель. — И потом, если я что-то имею, то меньше возьму у государства, значит, ему тоже хорошо. А какой смысл давать государству, чтоб потом с него брать? Ну что, едем к адвокату?

— Вези, — вздохнув, сказал Мустафа.

— То-то и оно, — удовлетворенно сказал водитель и, внеся сумятицу в дорожное движение, стал перестраиваться в левый ряд.

Мелькавшую за окном ни с чем не сравнимую архитектуру Парижа вскоре сменили безликие коробки зданий, типичные для всех европейских городских окраин. Остановившись у одного из них, водитель сказал:

— Приехали, дядя.

Выйдя из машины, они прошли через арку и очутились в каменном мешке неухоженного двора. Крысы с недовольным писком отбежали в тень переполненного мусорного бака. Войдя в парадную с болтающейся на ветру дверью и увидев царящую там грязь, Мустафа мысленно пожалел о своем опрометчивом шаге. Но уже было поздно что-либо менять. Поднявшись по лестницам, которые, судя по всему, не убирались со дня строительства этого дома, они дошли до самого верха и позвонили в какую-то дверь. Ее долго не открывали, пока наконец за нею не послышались чьи-то шаркающие шаги. Кто-то, бормоча под нос, долго возился с замком и наконец с ним справился. Дверь со скрипом открылась, и их взору предстала древняя старуха, которая, подслеповато щурясь, пыталась разглядеть гостей.

— Господин адвокат, наверное, очень занят, раз дверь открыла мадам Тюрбо, — озабоченно сказал таксист. Вежливо взяв старушку под локоток, он отодвинул ее от двери и вошел в квартиру.

Поколебавшись, Мустафа все же последовал за ним. Подойдя к одной из дверей этой странной квартиры, таксист деликатно в нее постучал. Ответа не последовало. Не дождавшись ответа, он постучался вновь. На этот раз сильнее, и этого оказалось достаточно, чтобы дверь чуть приоткрылась. Увидев, что она не заперта, таксист осторожно ее открыл и, постучавшись еще раз, вошел. Мустафа вновь последовал за ним. Следом за ними, почему-то со стаканом воды в руках, в комнату приковыляла старуха и с нескрываемым интересом стала наблюдать за происходящим. А смотреть было на что, ибо господин адвокат и на самом деле был очень занят.

Он спал, развалившись в кресле с видом смертельно усталого человека. Грудь его мерно вздымалась, и комнату заполнял негромкий, но отчетливый храп. Судя по шеренге выставленных у его ног пустых бутылок, и завтрак, и обед, и ужин адвоката состояли из дешевого красного вина. При этом рубашка на его груди была почему-то мокрой.

Смерив таксиста уничтожающим взглядом, Мустафа собирался было уже уйти, но тот ухватил его за рукав:

— Стой, дядя! Рустам никого еще не обманывал! Раз я сказал, что поможет, значит, поможет!

— Его зовут Рустам? — спросил почему-то Мустафа.

— Рустам — это я! Рустам Алиев из Арменикенда, если это тебе что-то говорит!

С этими словами он деликатно дотронулся до плеча адвоката и тихонько его позвал. Тот и не шелохнулся. Сконфуженный водитель хотел было повторить свою попытку еще раз, но тут на авансцену неожиданно вышла старушка Тюрбо. Она подошла к креслу и плеснула водой из стакана адвокату в лицо. Вероятно, то было проверенное средство, ибо после него веки адвоката задрожали, и он стал приходить в себя.