Лондон - лучший город Америки - Лаура Дейв Страница 17

Я отогнала дурные мысли и дочитала до конца. Разведение собак не приносит большого дохода, если заниматься этим непрофессионально, из любви к животным. В лучшем случае владельцы таких питомников едва сводят концы с концами, хотя некоторые бульмастифы стоят около полутора тысяч долларов. Лучшей наградой за работу по воспитанию и уходу за бульмастифами являются сами бульмастифы. Владельцу приятно заниматься такими чудесными животными и пристраивать их в хорошие руки, к тем людям, которые действительно смогут о них позаботиться.

На обороте была фотография Элизабет и краткая биографическая справка, из которой я узнала, что Элизабет – ветеринар и придерживается холистических взглядов в отношении здоровья. Позже я узнала, что ей было девятнадцать, когда она стала заниматься разведением бульмастифов, так как этим увлекался будущий отец Грейс. Потом он ушел, а Элизабет с дочерью остались и жили долго и счастливо. С понедельника по среду Элизабет принимала пациентов и их родителей в Провиденс, а остальное время проводила в питомнике.

В тот день я еще не знала этих подробностей, мне просто очень нравилось на ферме у Элизабет. Я будто попала в другой мир. Здесь все выглядело необыкновенным, почти сказочным. Конечно, я склонна идеализировать то, чего не знаю, и все же это место было более реальным, чем остальной мир.

Кухня напоминала каюту корабля: деревянная обшивка, фотографии. На столике стоял проигрыватель. Кухонька была очень уютной, но запах в ней стоял немного странный, как будто что-то пригорело.

– Извините за запах, – сказала Грейс, словно услышав мои мысли. – Вчера я выполняла задание по химии. Нужно было сделать клей из подручных материалов.

– И как, получилось?

– Да, если клей не должен клеить, то все получилось.

Я улыбнулась. Вышло немного натянуто: Элизабет с Джошем ушли на прогулку, и я не знала, сколько времени мы просидим вдвоем. Не то чтобы я была против компании Грейс, напротив. К тому же Джошу и Элизабет требовалось поговорить без свидетелей, разговор им предстоял нелегкий. Я поняла, что Элизабет знает о предстоящей свадьбе. Знала ли она, что он приедет? Может ли это хоть что-нибудь изменить?

– Давайте приготовим поесть, – предложила Грейс, доставая из холодильника овощи, мясо и хлеб. – Как насчет сэндвичей с индейкой?

Я наелась индейки за завтраком; с другой стороны, делать нам было больше нечего. Все лучше, чем сидеть и молчать. Или расспрашивать девочку о маме. К чему подробности, если неясно главное: у Джоша завтра свадьба, а он все еще здесь.

– Отлично, – согласилась я.

– Хорошо. – Грейс с улыбкой протянула мне хлеб и желтый перец. – Так вы приехали из Нью-Йорка? В смысле, вы ехали без остановок, за один день?

Я открывала упаковку и не успела ответить, как Грейс заговорила снова:

– Просто мы с Джошем как-то ездили в Нью-Йорк и попали в ужасную пробку у Нью-Хейвена: чудовищная авария, столкнулось несколько грузовиков или что-то вроде этого. В итоге мы опоздали на спектакль, ради которого, собственно, и поехали. Съездили в Нью-Йорк за чизбургером.

Я замерла с упаковкой индейки в руках.

– Вы ездили вдвоем? – вырвалось у меня помимо воли, и мне сразу же стало неловко.

Как будто мне требовалось лишнее напоминание, как далеко все зашло между Джошем и Элизабет. Он возил ее дочь на спектакль в Нью-Йорке. Отвез туда и обратно, точнее, вернулся вместе с ней домой. В спальне наверху стоят его крем и зубная щетка.

Грейс достала разделочные доски и огромные ножи.

– А чизбургер был классный, – сказала она с сожалением.

Я попыталась убрать с лица выражение озабоченности, чтобы Грейс не подумала, что я ее осуждаю. Винить нужно было другого человека, но что это могло изменить?

– А давайте не будем больше о них, а то я снова что-нибудь ляпну, а вы изменитесь в лице, и снова станет ясно, что вам тяжело это слышать. Похоже, Джош обо мне ничего не рассказывал. Вот и хорошо, оставим, как есть.

– Договорились, – сказала я. Меньше всего мне хотелось взваливать на нее вину за то, что происходит между Джошем и Элизабет и что я чувствую по этому поводу.

Грейс с улыбкой протянула мне доску и нож. Я стала нарезать продукты, стараясь, чтобы кусочки получились одинаковые, как в кафе, что помогало отвлечься от мыслей, однако мой взгляд то и дело возвращался к Джошу и Элизабет. Они сидели на холме, не касаясь друг друга. Джош подался вперед, внимательно слушая. Самое удивительное, что он выглядел старше. Даже не старше, а взрослее. С его лица исчезло беспечное выражение, а он всегда вел себя так, как будто его ничего не касается. Он привык воспринимать внимание и заботу как должное.

Мерил часто говорила, что с Джошем она стала мамочкой, еще не родив ни одного ребенка. Ей приходилось все делать самой, впрочем, она и не возражала. А у Элизабет уже был ребенок, и с ней Джош вел себя иначе. По крайней мере, мне так показалось. Может, он сейчас женится на Мерил, потому что сомневается, сможет ли быть тем, кто нужен Элизабет?

На сковороде зашипело мясо.

– Как там мясо? – поинтересовалась я.

– Нормально.

– Вот и отлично.

Брат часто меня выручал. Он приехал, когда я ушла от Мэтта: привез из Нью-Йорка мою одежду, фотоальбомы, любимые книги и фильмы, помог обустроиться на новом месте. Он не лез с вопросами и советами. Он просто побыл рядом, пока не убедился, что дальше я справлюсь сама. Разве мне его судить? Не мне, даже если бы он ничего для меня не сделал.

– Эй, достаньте, пожалуйста, из холодильника арахисовое масло. Нужно смазать сковороду, – попросила Грейс.

– А разве так можно?

– Растительное масло у нас закончилось, а в супермаркет поедем только завтра, так что остается только арахисовое масло. Или неклеящийся клей.

– И выбор за мной?

– Ага.

За сэндвичами и жареной картошкой Грейс рассказала мне, что закончила школу в этом году, хоть ей только шестнадцать. Дело в том, что она пошла сразу во второй класс, а потом перескочила из седьмого в девятый. Теперь Университет Род-Айленда принял ее на углубленный курс морской биологии и предоставил стипендию. Она может заниматься исследованием любой темы на свое усмотрение.

– Я пока не хочу селиться в общежитие, буду ездить на учебу из дому, – добавила Грейс. – Не вижу смысла в этой учебе.

– По тебе заметно.

– В питомнике или на берегу океана я могу узнать гораздо больше, чем в университете. Просто мама говорит, что нужно получить диплом, и я с ней согласна.

Я слушала, жуя сэндвич и кивая головой, но стараясь не слишком сильно поощрять вольные мысли, чтобы не ставить под сомнение слова ее матери. Я очень хорошо понимала Грейс. Мне не нравилось в школе, я училась, только чтобы от меня отстали, однако никогда не стремилась запомнить то, что мне пытались «преподать». Получив задание на одну тему, я увлекалась другой. Так, моя письменная работа по иммиграции обернулась изучением конструкции лифта, а эссе на тему экспериментов Павлова – поиском информации о бальных танцах в Китае. В школе я занималась чем угодно, только не тем, чего от меня ожидали.