Обналичка и другие операции - Михаил Лифшиц Страница 17

Артур был чрезвычайно занят. Постоянно требовалось большое количество документов. Договора между институтом и «Импульсом», акты, протоколы согласования цены, расшифровки статей расходов, письма о переносе сроков, отчеты и т. д. и т. п. Кроме того, почти то же самое он делал для «Импульса» и «фантика». Причем, тут никакая задержка не допускалась — сразу не подписал бумаги, и нету этого названия, теперь другое, и печать другая, и адрес другой. Надо было еще деньги получать и возить, и в банк ездить, и списки на зарплату проверять. Вдруг ошибется Оксана, переписывая фамилии незнакомых ей людей! Добавлял забот сложный график присутствия — отсутствия. Директор требовал, чтобы в день «черной» получки Артур на 5-й Магистральной улице не показывался. Инженеры не должны были знать, что малое предприятие — это Артур, они должны были видеть только Оксану, которая выдавала деньги по ведомости. И документы для «Импульса» директор не разрешил готовить в институте. В общем, днем Артур или сидел в институте, или носился по городу, а после обеда отправлялся в офис «Импульса» и просиживал там допоздна. Работа оставалась и на выходные.

Утром, если Артур был в институте, звонила Светлана, и они договаривались: через полчаса, или через час, на седьмом. Светлана и Артур встречались в укромном уголке на седьмом этаже или шли погулять вместе в обеденный перерыв, порознь пройдя проходную. Хотя можно было и не прятаться. Артура и Светлану не очень-то и знали в институте. «Это какой Калмыков? Парень из юрбюро, все время бегает к директору с бумажками. — А Маслакова, это — кто? — Конструктор, у Кучерова работает. — Они что, женатые? — Нет, холостые. — Ну, и что? Ничего такого, дело молодое…» Кроме коротких свиданий на работе, парочка, считай, и не виделась. Светлана вела себя сдержанно. Говорила при встрече: «Привет!», а когда чувствовала, что Артур торопится, говорила: «Ну, пока!» Артур скучал по ней, часто мысленно пересказывал Свете то, что с ним происходит, во всех подробностях, чего живой, реальной Светлане не мог рассказать. И думал Артур о Светлане часто и с нежностью. Хотелось ему что-нибудь сделать для Светланы, что-то купить, порадовать ее. Дать деньги Артур не решался, кто ее знает, как она отреагирует. Но продвигать отношения, показывать подругу друзьям, представлять как «свою девушку», знакомить с родителями Артур не стремился, а Светлана вела себя чрезвычайно скромно.

Потом настало лето, и хоть с квартирами стало посвободней. Родители Артура переехали на дачу и в Москве почти не появлялись. Родители Светланы тоже частенько ночевали «на огороде». В будние дни Артур ездил по жаркой Москве или корпел над бумагами, в выходные родители требовали его на дачу. На даче Артур, в основном, спал. Светлана в выходные была занята — родители без нее не справлялись со своим садом-огородом. Никакой личной жизни! Изредка удавалось вместе провести время, встретиться по-настоящему. Несколько раз купались в Канале. Один раз съездили в Суздаль. Просто так, без подготовки, сели в «Москвич» и поехали. Артур был свободен, а Света плюнула на свой огород.

Лето пролетало, отдохнуть толком не удалось.

В августе уже Светлана попросила Артура.

— Артур, а можешь на своей машине кое-что перевести с огорода в Катуар, у нас обычная оказия не сработала.

«Знакомство с родителями? — Артур как обычно сначала испугался, а потом взбодрился. — Ну что, и познакомимся!»

Светлана, как всегда, угадала, о чем думает парень и сказала.

— Я родителям сообщила, что у нас одному сотруднику отец машину подарил. Он хочет научиться водить и всех охотно возит. Годится такое объяснение? Тебе не обидно?

Светлана, как обычно, защитила Артура, заранее сообщила ему, что он будет представлен родителям не как мил-друг.

Сговорились на субботу в середине дня. Артур приехал, скромно поздоровался и представился. Его посадили обедать. Обошлись без спиртного: раз гостю нельзя, то и хозяева не стали. Хотя, как показалось Артуру, папаша был не дурак выпить.

Потом забили «Москвич» банками и мешками до крыши, пожалели, что нет багажника. «Был бы внешний багажник, «Москвич» бы лег на брюхо!», — подумал Артур.

Поехали к Светке домой, а родители ее остались в саду. Света и Артур ночевали в Катуаре.

* * *

— Тебе понравилось? — как обычно спросил Артур лежащую рядом, раскинувшись, Светлану.

Света недовольно шевельнулась.

— Конечно, понравилось. Только не в том смысле, не так, как ты спрашиваешь… Ты мне вообще нравишься… Мне все с тобой нравится, и это, и то. Я бы с тобой с удовольствием везде ходила под ручку, я бы тебе готовила, я бы дом наш убирала. Я люблю тебя!

«Ну, дает! — подумал Артур. — Что-то Светка сегодня разговорилась? Раньше больше помалкивала или спорила, а тут запричитала. Пора валить, а то захомутает. Посадит на картошку!»

— Ты не бойся, я на тебя не претендую. А то стоит мне к тебе руку протянуть, ты весь поджимаешься и хочешь удрать… «Руку протянуть» — это я в переносном смысле сказала. Нет, я не про то… Я раньше думала, что я Володю Кучерова люблю. Уж мы с тобой… встречались, а я думала, что его люблю по-настоящему, а ты — это уступка жизненным обстоятельствам. Он такой талантливый, он такой добрый, такой красивый. Но он — женатый, двое детей… И не важно, что я про его жену думаю. Я никогда бы не смогла к нему даже на шажок подойти. А сейчас я поняла, что любовь эта была ненастоящая, что Володя для меня был как фотография киноартиста.

Артур лежал рядышком, иногда гладил девушку по животу. На душе было спокойно. Светлана его всегда сначала успокаивала, перед любым разговором обещала, что ничего от него не требуется, никаких обещаний она от него не ждет. Сейчас слушать ее чушь было не особенно приятно. Ну, да Бог с ней, пусть изливается…

— Понимаешь, ты не такой светлый человек, как Володя. Только не обижайся, я ведь правду говорю. Но я чувствую такую связь с тобой, как будто ты — часть меня. Как будто мы из одного полешка выструганы, два Буратишки… Нет, ты — Пиноккио, с иностранным шиком, а я — простая деревянная кукла из того же бревна. Если ты некрасиво поступаешь, или говоришь что-нибудь не то, мне бывает стыдно за себя, как будто это я не так сделала. Не знаю, как объяснить… Ты у меня первый, ты у меня и последний, я даже не представляю, что рядом со мной может быть кто-нибудь другой. Ты мне даже ближе, чем родители, они все-таки родители, я с ними всегда жила, привыкла к ним. А ты появился неизвестно откуда, и я без тебя не могу…