Записки сахалинского таёжника - Валерий Маслов Страница 17

По первому снегу белка выходит жировать в пойму.

Жировать — это не с жиру беситься! Жировать — значит, кормиться. Охотничий сленг.

По первому снегу, поутру, в поймах можно без собаки добыть белок. Белка кушает ивовые, ольховые почки. Любит шишку еловую и пихтовую.

Про пушного зверька-белку вкратце рассказал. Конечно, лучше заместо белок соболей стрелять. Но соболя по отношению к белке мало. На одном гектаре леса может жить выводок белок. На тысячах гектарах леса может не жить ни одного соболя! Королю пушнины нужно большое жизненное пространство. Он охотник, хищник.

Промыслово-охотническая собака Белка. Не охотничья, а охотническая, — это не опечатка. Так называет свою собаку. Белая собака с рыжим левым ухом, на крупе — рыжие пятно размерами с яйцо на сковороде, на горячей сковороде. На холодной сковороде яйцо может расползтись, — пятно получится на пол собаки! За белый цвет шерсти или за белую масть (так и так правильно, но охотник должен говорить: «масть», а Тимоха не охотник, он — таежник, — как хочет, так и говорит) собака получила свою кличку, так же, как и серый грызун белка.

Во всем виноват белый цвет. Только собака Белка по деревьям не скачет, шишки не грызёт. Собака при виде бельчонка пытается залезть на дерево. Шишки грызть не пытается. Сколько собаке лет — неизвестно. В начале марта этого года собаку нашли на улице, привели к парнише. Он становился охотником-промысловиком, — обязательно должна быть собака, положено по статусу! Тем более белый, крупный зверь похож на лайку: уши торчат немного в стороны, немного большие, овчарочьи уши, хвост временами закручивается, тело длинное, морда острая, вытянутая, опять же, как у овчарки. Для лайки, для суки, — крупная собака. Шерсть с длиной остью — длинный остевой волос. Подпушек небольшой. Шуба небогатая.

Собака ищет соболей, но пока что не нашла. А вот белок находит. Летом на речке задавила норку, держала трёх енотов. В городе отправила на тот свет десяток кошек. С кошками не разговаривает: подбегает молчком. На кошачью оборонительную стойку, а также на звуковые угрозы не обращает никакого внимания. Хватает за туловище, стряхивает позвоночник и только после этого начинает говорить. Мол, иди, посмотри, какого я зверя задавила!..

Собака любит коров, — сходу садит корову на задницу. Может, будет толк с собаки?.. Когда Тимохе привели собаку, он думал что Белка немая. За полтора месяца не прозвучало ни одного «гав»! Ошибался. — Зайца гонит, что хорошая легавая, с песнями!

У него ещё одна собака есть. Вот та — точно морда собачья. Кличут собачью морду Муркой! Нормальная собачья кличка, никто не догадается, как зовут собаку. Мурка — собака молодая, полгода от роду. Белкина дочка. Кто был Муркин папа, Белка не говорит, — стыдно, наверное. Но, глядя на дочку, можно подумать, что папа у неё был дворянин!..

Дочка взяла от матери тело и рыжий цвет левого уха. Собачка почти вся рыжая, только носочки и манишка белого цвета. Короче, молодой охотник обзавёлся собаками с улицы. И хочет, мечтает, надеется, чтоб собаки работали. Хотеть не вредно, мечтать тоже, а надежда умирает последней!

Дошла очередь до третьей белки. Промыслово-охотничьё ружьё «Белка». Марку оружия не помнит. Если серьёзно, — он не знал, даже не интересовался маркой ружья. По тайге ходил и будет ходить с разным оружием, — ни разу не поинтересуется, какой завод изготовил карабин или ружьё. Уверен, что эти знания ему не пригодятся. Зачем забивать голову разной ерундой? Разумеется, если бы оружие было зарегистрировано на его имя, — помнил бы марку стволов.

«Взял «Иж-48/2б-ёк-5» и пошёл на охоту». — Такая же галиматья, как начало рассказа! «Взял двустволочку шестнадцатого калибра, пошёл в лес». — Звучит гораздо приятней, понятней. Какая разница — «Иж», «Тула», «Зауэр», «Калашников»?..

Есть так называемые охотники-теоретики. Сами они себя называют супер-охотниками, профи! Марками ружей так и сыплют, так и сыплют! Знают года выпуска множества марок охотничьего оружия. Даже знают марку стали стволов! Как правило, в тайге такие знающие люди — профаны и дилетанты. Иначе и быть не может: не хватает времени ходить в тайгу. Надо зубрить разные марки!..

Ружьё «Белка» — комбинированное, промысловое оружие. Не для любителя-утятника, верней — любителя стрелять по бутылкам да по банкам. Ружьё-двустволка, вертикалка. Верхний ствол — нарезной, калибра пять и шесть десятых, именуемый мелкашкой или малопулькой. Нижний ствол — ружейный, гладкоствольный, двадцать восьмого калибра. Сверловка ствола, цилиндр. В народе нижний ствол зовется дробомётом.

Ружьё старое, пятьдесят четвёртого года выпуска. Очень удобное оружие! Промахнулся с мелкашки, зверёк уходит, — взводишь тот же курок (он один на два ствола), переставляешь собачку в нижние положение (она сразу под курком), — на эти действия уходят доли секунды, — шарахнул с нижнего ствола, с ружейного, и — никто больше никуда не бежит…

Был выбор, с чем ходить по тайге: ружьё шестнадцатого калибра, горизонтальная двустволка, или ружьё двадцатого калибра, одностволка, трёхзарядка или «Белка». Выбрал «Белку», — любой другой из трёх вышеперечисленных ружей выбрал бы последнее ружьё.

Тринадцатого ноября девяностого года в тайге снега нет. По ночам слабый морозец. Так что речки пока не думают шугавать. Парниша находится в зимовье, которое стоит в верховьях ключа под названием Соха, притока реки Сейм. Местные, народ с посёлка шахтёров Быков, речку Сейм зовут по-старинке, по-японски — Сунсури. Красивое название! Сунсури — правый приток реки Найбы. Вон куда Тимоха забрался!..

Можно сказать по-другому. Находится в восточных отрогах южной части Камышового хребта, в бассейне реки Найба. — Попробуй, найди! На маленькой Сохе можно плутать и плутать — на избу не выйдешь. На большой Найбе можно год плутать — ключа Соха так и не найдешь. На устьях рек указатели отсутствуют. Про карту не стоит и говорить, — в СССР на картах даже не обозначаются жилые посёлки!..

В первых числах ноября, со второго числа, дружно вздрогнули: впятером за пять дней срубили зимовье из свежего леса. Так что изба функционирует всего шесть дней! Ничего страшного, просохнет. Спать в избушке нужно осторожно, к стенкам не прислоняться. А то прилипнешь — спросонья может всякое почудиться. Есть ещё одно неудобство: с потолка может капнуть на голову смола. Что периодически и происходит.

Это не смертельно, охотники-промысловики не унывают, не теряются. Ножницами клок волос выстриг — и всё нормально. Глядя на причёски двух промысловиков, можно подумать, что они переболели стригущим лишаём в тяжелой форме. А если еще не переболели? Лишай — недуг заразный, скажем, переходящий недуг.

Так что не рекомендуется снимать головной убор на людях. В шапке спокойней и тебе, и людям. Главное — в шапке безопасней. Нельзя народ нервировать. Люди озлоблены, — перестройка, однако, затянулась. На властьимущих народ свою злобу не выместит — боится. Двум лишайным может достаться за всё и за всех! У ребят нет желания оказаться подрывным клапаном на народном паровом котле с логотипом «СДЕЛАНО В СССР»!

В новой смоляной избушке два промысловика живут и работают. Второй, кто с Тимохой, на самом деле — первый, и не он с Тимохой, а Тимоха с ним: хозяин промыслового участка, охотовед. А участок огромный.