Трон и плаха леди Джейн - Элисон Уэйр Страница 17

Когда он отходит к другому кружку придворных, мы с мужем наскоро переговариваемся.

— Генри, какой ужас, — бормочу я, — но если мы будем терпеливы, то все, может, образуется. В конце концов, принц еще мал, и много еще воды утечет, прежде чем он сможет жениться.

Милорд кивает, сжимая мою руку.

— К тому же, дорогая, мы знаем, что королевские помолвки часто расстраиваются.

— Я стану молиться об этом, — решительно говорю я.

Ночью, лежа в постели в наших придворных покоях, я не сплю, а размышляю о сложившемся положении. Мой мозг бурлит, я протягиваю руку поверх одеяла и нащупываю ладонь Генри.

— Ты не спишь, муженек? — шепотом спрашиваю я, стискивая ее.

— Спи, Фрэнсис, — стонет он, пробуждаясь от глубокой дремы, которая неизменно следует за удовлетворением похоти.

— Нет, я не могу уснуть. Мне не дает покоя этот договор. Но я надеюсь, что даже сейчас нашу дочь можно сделать королевой.

— Давай оставим это до утра, — бормочет он.

— Нет, Генри, послушай. Если принц женится на шотландской королеве, что будет с нашей Джейн? За кого ей тогда выходить замуж? Партии, равной этой, не отыскать.

Генри поворачивается лицом ко мне и притягивает меня к себе в объятья. Я уютно прижимаюсь щекой к его волосатой груди.

— Не волнуйся, милая, — мурлычет он, — все будет хорошо, я уверен. Вот увидишь.

Его глупая самоуспокоенность злит меня, и я сажусь, дабы лучше объяснить ему свою точку зрения.

— Генри, мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы расстроить соглашения с шотландцами, — говорю я ему. — Ты будешь меня слушать или нет?

Вздохнув, он откидывается на подушку:

— Ладно, Фрэнсис. Я слушаю.

— Вам, милорд, следует остаться при дворе. Ваш голос должен вносить раскол в ряды тех, к чьим советам прислушивается король. Вы просто обязаны убедить моего августейшего дядю, что шотландцы — вероломные предатели, которые и не собираются отдавать свою королеву за его сына, а вместе с ней и свою независимость, и что дорога к алтарю будет почти наверняка полита кровью. Конечно, его величество может не прислушаться, но попытаться стоит. Все стоит испытать.

— Я сомневаюсь, что король меня послушает, — говорит он. — И я собирался в Брэдгейт на охотничий сезон. Все уладится само собой.

— Ты бы лучше остался здесь и помог всему уладиться, — твердо говорю я. — Конечно, тебе понадобилось уезжать на охоту, когда так много стоит на карте. Иногда я просто тебя не понимаю. Я не могу давать советы королю: я женщина. А ты можешь. А я со своей стороны подумаю об образовании Джейн. У нее хорошая голова, и ей пойдет на пользу такой режим занятий, как у леди Елизаветы. И поскольку король дает хорошее образование своим дочерям, он, конечно, захочет, чтобы невеста его сына была образованна не хуже. Я привезу Джейн в Лондон и представлю ее его величеству. Мы должны обеспечить ей все преимущества.

— Это не будет для нее преимуществом, если шотландская партия расстроится, — замечает Генри. — Мужчины в большинстве своем не хотят жениться на умных.

— Ерунда! И наша партия не расстроится! — резко возражаю я. — Твой долг об этом позаботиться. А я исполню свой долг. Раз ты беспокоишься, как бы Джейн не стала казаться слишком умной, я продолжу прививать ей женские добродетели, то есть скромность и послушание. Все упрямство — а я знаю, что оно в ней сидит, — будет из нее выбито. Я сделаю ее в первую очередь покорной и смиренной пред волей ее будущего мужа. Тогда она будет готова принять не только великое будущее, которое, без сомнения, ее ожидает, но и любое другое, что Господь пошлет ей, если ты не исполнишь своего долга.

— Фрэнсис, ради бога, умерь свой пыл, — ворчит Генри.

— Я делаю это для всех нас, — говорю я. — Разве ты не хочешь подняться выше благодаря этому браку? Ты ведь не меньше моего хочешь, чтобы наша дочь стала королевой. Я полагаюсь на тебя, Генри. Бог помогает тем, кто помогает себе сам, и с Его помощью мы обязательно это исполним, я тебе обещаю.