Свободная страна - Анастасия Петрова Страница 17

Оксана посмотрела на Юлю с восхищением.

– Мастера своего дела всегда приятно встретить. Вы не думали открыть свой салон?

Юля иронически улыбнулась.

– А что такого? Не работать же всю жизнь на дядю? Надо идти вперед. Тем более по вам видно – у вас есть потенциал.

Юля на секунду оторвалась от ногтей и посмотрела клиентке в глаза – Оксана не шутила.

– Да-да, я вам говорю, я людей сразу вижу. У вас есть план?

– Нет, я… – Юля засомневалась.

– В этой стране сложно что-то планировать, это ясно. И малый бизнес у нас плохо поддерживают, мало поддерживают, вообще не поддерживают. Но все равно можно пробиться, можно прорваться. По мне, так многое из того, что наговаривают на Россию, фигня. То есть да, у нас полно проблем, сплошные проблемы. Знаете, я понимаю тех, кто за смену власти, за политическую жизнь без агрессии, за неприкосновенность других стран – я, конечно, Украину имею в виду – за безграничную свободу слова, за толерантность. И санкции-дуранкции многих раздражают, и отношения портятся с другими странами. Да и вообще, что тут говорить – отъехать на несколько километров отсюда, будет кошмар, но есть же способы жить хорошо в этой стране. Есть большие города, есть работа, вкусная еда, классные магазины, можно путешествовать, творить, смотреть, наслаждаться жизнью. Лично мне в России хорошо. Я, конечно, могу скорчить гримасу и примкнуть к так называемой интеллигенции, которая ходит с плакатами «Свободу Юрию Деточкину», нарывается на аресты, пытается что-то изменить… Не знаю, самое дурацкое заключается в том, что у нас непонятно, кого поддерживать. Ну, я подписываю иногда письма в поддержку политзаключенных, выхожу на какую-нибудь акцию протеста, но на самом деле я это делаю скорее для галочки, чтобы оставаться в ранге «своих», ну, понимаете, типа либералов, типа интеллигентов, типа интеллектуалов, мне по долгу службы вроде как положено. Хотя я понимаю, что сделать особо ничего не могу, никто не может. И знаете что? Может, и не надо ничего делать. Живи да радуйся, не лезь в петлю. Меня так достало обсирать собственную страну! Стыдиться. Я хочу испытывать гордость. Я недавно была на Украине, проездом. Там ведь много проблем, таких, которые не меньше наших, но украинцы гордятся своей страной, они не стесняются говорить об этом. Конечно, теперь у них есть преимущество. Они вместе со всем миром. Типа все против чумазой России с ее страшным, страшным тираном-президентом. – Оксана закатила глаза. – Но этот страшный, страшный президент здорово силен. Черт, иногда он вызывает у меня восхищение – своей выдержкой, своей мощью, своим юмором, своей убежденностью в правильности решений, своей уверенностью! И я не стесняюсь это сказать! Хотя бы вам… А Украина и вправду прекрасная страна. Надо было всю присоединить. Шучу, конечно. А вот эта вся покрытая пылью российская интеллигенция со своими жалобами на страну и бесконечным жертвенным благородством – терпеть не могу.

Юля аккуратно обрезала кутикулу и внимательно слушала клиентку. Оксана грузила, но голова от нее почему-то не болела, не было чувства тяжести или напряжения. Юля слушала с удовольствием. Она ощутила прилив сил, какую-то странную, непривычную смелость. Оксана своей свободой рассвобождала Юлю, и это было очень круто.

– От вас прямо прет позитив, – выпалила Юля и сразу зажала себе рот. – Ой, извините ради бога, я просто, я просто давно ни с кем так приятно не общалась. Вы к нам еще зайдете?

– Конечно, я здесь еще неделю, так что к вам зайду обязательно.

– Выбирайте покрытие.

– Классический красный. Сегодня же танцы. Вы идете?

– Я об этом как раз думала, когда меня позвали к вам.

– Обязательно приходите. Поболтаем. Вы отсюда родом?

– Не совсем. Можно сказать, из соседней деревни. Несколько сотен километров отсюда. Тот самый кошмар, о котором вы упомянули. Я приехала недавно, потому что… – Юля почувствовала, что расплачется, если скажет, а тогда впечатление от маникюра у клиентки будет испорчено. – Я приехала, потому что мне был нужен план, новая жизнь.

– И как? Не слишком близко от дома для новой жизни?

Оксана как будто угадывала все правильные вопросы. Юля смотрела на нее во все глаза и думала о том, что хочет быть такой же веселой, красивой и успешной.

– У меня и дома-то не осталось, так что я не знаю, посмотрим.

– То есть семьи нет?

– Бабушка только осталась. Вообще у меня сложная семейная история, так что я не буду вас утомлять. Третий слой делаем? Или не затемнять? – Юля занесла кисточку над указательным пальцем Оксаны.

– Давайте так оставим. Очень красиво. – Клиентка с любовью посмотрела на ногти, потом загадочно, изучающе – на Юлю.

Когда процедура была успешно завершена, Оксана расплатилась за услугу на кассе, а Юле оставила две тысячи на чай. Просто положила две бумажки по тысяче на стол рядом с цветовыми образцами. Юля сначала даже не поняла, что это чаевые, сказала клиентке, что оплата на кассе, потом, когда Оксана уточнила, что деньги лично Юле – смутилась, покраснела, не знала, как поступить, с ужасом приняла две тысячи и от волнения даже поблагодарить забыла, только изумленными глазами посмотрела Оксане вслед.

Вернувшись в комнату, Юля положила деньги в косметичку, села на кровати, глянула на черное платье на вешалке и, окрыленная встречей с Оксаной, каждой клеточкой своего тела чувствуя приближение будущего, позволила себе расплакаться. Она шумно дышала, сморкалась в платок и снова рыдала, воображала Артемкины похороны, пыталась представить его мертвым, чтобы попрощаться, но это было слишком больно, она зажмуривалась, слезы текли по щекам и по подбородку, капали на кровать. «Господи, как я могу жить, когда мой сын умер, господи, господи, как я могу жить, как я могу жить…» – истерически шептала Юля, раскачиваясь на кровати, держа голову в руках и самой себе напоминая сумасшедшую.

Перед танцами Юля через телефон подключилась к интернету и набрала в поисковике «Инстаграм», с любопытством погрузилась в разглядывание фотографий и видео чужих людей, стала читать комментарии, с удивлением обнаружила, что не знает многих слов, например, «сториз», долго искала в Сети определение, наконец поняла. Оксану Каменеву, дневную клиентку, Юля вычислила почти сразу. У нее был забавный аккаунт, много фотографий в разных нарядах и позах, с мужем и с дочерью, очень красивой и взрослой, на мать совсем не похожей. Сториз тоже были забавные: йога, пробежки, походы, пляжи, острова, вечеринки. Оксана знала звезд российской эстрады, она была главным редактором толстого глянцевого журнала и владела компанией «Мир искусства», которая раскручивала деятелей культуры, в основном музыкантов. Юля вбила имя Оксаны в поисковик и нашла несколько интервью, в которых сорокалетняя предпринимательница рассказывала о том, как в пятнадцать лет забеременела, как переехала из провинции в Питер, как дважды разводилась, как победила алкоголизм, как создала свое дело и вырастила дочь, как умудрилась к сорока годам выглядеть на тридцать. Юля зачиталась, засмотрелась, снова ощутила необъяснимый прилив энергии и желание равняться на новую знакомую. Она примеряла чужую жизнь и понимала, что ей есть к чему стремиться. Бесцельное существование вдруг становилось осмысленным, но тут же снова лопалось, дырявилось и серело – без Артема, без главного человека на земле.