А ночь была как музыка, как милость - Валерий Столыпин Страница 17

Уговаривать его не пришлось. Он давно ожидал желанное событие.

Обручальные кольца уже лежали наготове, как и деньги на свадьбу.

Денис мечтал о согласии Евы стать женой, но хотел, чтобы  это случилось без сомнений и принуждения, по личному желанию девочки и большой любви.

Дождался.

Сладкий, непривычно долгий и глубокий поцелуй вывел его из равновесия, заставил спешить.

Не понимая, что делает, Денис суетливо предлагал и обещал Еве то одно, то другое, что было лишь способом успокоиться и начать действовать взвешенно.

– Милая девочка, ласковый пушистый птенчик, ты вся дрожишь, тебе страшно. Не волнуйся, мы теперь всё уладим. Нам спешить некуда. Скажешь, когда будешь готова стать  женщиной. Не поверишь, я боюсь не меньше тебя. Я ведь до сих пор девственник. Если честно, до груди первый раз дотронулся, чуть сознание не потерял. До чего же сильно меня торкнуло, просто обожгло. Представляю, какая прелесть там, внизу. Точнее, нет, совсем не представляю. Может одним глазком, прямо сейчас?

– После свадьбы, милый. Всё случится в положенное время. Вместе и окунёмся с головой во взрослую жизнь. Когда расписываться пойдём?

– Сегодня, сейчас и пойдём. И непременно торжественно, с гостями, с музыкой, фатой и танцами. Я почти научился, специально ходил тренироваться. Радость моя! Какая же ты прелесть. Вот я и дождался этого светлого дня. Детям будем рассказывать. Сколько детишек хочешь, Ева? Меньше двух не предлагать. Семья должна быть настоящей, полной. Первая будет девочка, назовем её Машенька. Согласна?

– Ты мужчина, тебе и решать. Сможешь на такую ораву заработать?

– Я и сейчас неплохо получаю. Евочка, маленькая моя. Дай покружу тебя. Лёгонькая какая. Как бабочка. В этой комнате мы с тобой будем жить, в той детскую устроим. Заживём всем на зависть. Попрошу отпуск, съездим… Куда ты хочешь, ласточка? Турция, Египет… Или во Вьетнам. Дорого, конечно. Ничего, займу. Я такой счастливый, горы готов свернуть. Отработаю. Я теперь несу ответственность: за тебя, за нас. Собирайся, пошли.

– У меня паспорта с собой нет. Нужно в общежитие забежать. А справлять где будем?

– Ну, не дома же. В ресторане, конечно. Ты вся в белом, я, в чёрном костюме. Море цветов, гости, шампанское, шары, снимки на память. А потом… Думаю, за ночь разберёмся, что к чему. Может, заранее попробуем? Ты не думай, я не настаиваю, однако, жуть как любопытно, хотя бы взглянуть. А, Евочка? Ладно, не смотри на меня так. Я всё понимаю. Не так просто расстаться с девственностью. Мне тоже. Но хочется. Словно магнит к тебе приклеили. Эта зараза покоя не даёт, словно компас, всегда на север. Всё, всё… умолкаю. Дурак я, да? Не каждый день женихом становишься. Как же я тебя люблю! Нет. Не люблю, обожаю. А спать ты сегодня у меня останешься?

Причудливые виражи Часть 2

– Опорочить хочешь, Дениска? Я ведь девушка гордая, упрямая: если чего решила – отступаться не люблю. Сначала свадьба, потом близость. Спорить не будем, хорошо? Наспимся ещё, котик.

– Понимаю, Евачка: не доверяешь. Господи, о чём это я? Совсем крышу снесло от неожиданности. Не слушай, делай как нужно. Деды наши не зря такой порядок завели. Есть значит в нём какой-то серьёзный сакральный смысл. А давай ты останешься, а спать будем одетые. Вроде как силу воли испытываем. Так можно?

– Денисочка, не настаивай: всему своё время.

– А если они заставят месяц ждать или вообще два? Совсем меня не жалко, да?

– Не капризничай. Ты же не девочка. Месяц туда, месяц сюда. Как же ты раньше жил без нагих красавиц, не умер ведь?

– Раньше я был одинокий молодой человек, теперь жених, без пяти минут муж. Разве я не имею права рассмотреть, прикоснуться к сокровищницам избранницы? Предлагаешь кота в мешке приобрести? Обидно.

– Я, по-твоему, кот, то есть, если расшифровать правильно – кошка драная?

– Чё сразу драная? Кошка как кошка: белая, пушистая, гладенькая, очень даже нежная. Это снаружи. Но ведь всё остальное под замком.

– Чего ты хочешь увидеть?

– Если бы знал, чего, сказал. Потому и хочу, что не представляю, о чём прошу. Ты для меня загадка.

– Денис, не хочешь ли ты сказать, что только ради этого замуж меня зовёшь?

– Боже упаси! Не говорил я такого и в уме не имею. И всё, раз так, закончим этот разговор. После свадьбы, значит, после свадьбы. Пошли заявление подавать.

На следующий день весь институт знал, что Ева замуж выходит.

Студенты, намеренно посвящённые в тему, крутили у виска, показывая пальцами на Дениса. Но правду сказать, намекнуть жениху на недавнюю доступность невесты, никто не решился.

Маховик приготовлений закрутился, набрал обороты.

Время до торжества пролетело быстро.

Егор несколько раз хотел с Евой поговорить, но каждый раз передумывал. Похоже,  его основательно ломало.

Не только девушка попала в зависимость, парень тоже мучился сомнениями и желанием восстановить статус-кво. Таких сказочных ощущений, какие он испытал с Евой, не удавалось повторить с другими девицами.

Что-то странное происходило с ним: рвало душу, настойчиво требовало вернуть отношения в прежнее русло.

Егор ревновал и ненавидел.

Подруга уплывала в неизвестном направлении, возможно навсегда. Нужно на что-то решаться. В конце концов, он тоже жил, с кем хотел. Какие в таком случае могут быть претензии? Сам виноват не меньше.

– Пора прибиваться к какому-то берегу, – убеждал себя Егор. – Спать можно с любой девчонкой, не с каждой в рай попадаешь. Ева единственная, с кем мне было по-настоящему хорошо. Покуролесили, наделали глупостей. С кем не бывает. Подумаешь – проблема. Я и дальше монахом быть не намерен. Сколько девчонок оприходовал – ни одна не зацепила. Стоит, конечно, поучить засранку, чтобы впредь место знала. Но это потом. Или никогда. Знать бы: любовь это или так, романтические страдания. Думать нужно, думать!

Денис тоже ходил сам не свой: переживал, волновался. Терзала парня некая неопознанная тревога, которую он списывал на неопытность и величину ответственности.

Он старательно примерял к себе роль главы семьи, мужа, но при этом чувствовал себя словно ощипанным, неполноценным. Постоянное сексуальное напряжение без разрядки лишало сил и энергии.

Мысли о нереализованных желаниях высверливали мозг, угнетали психику, невольно приковывали внимание к недоступному, но такому желанному центру притяжения.

Ева играла роль застенчивой невесты безупречно: злорадно разжигала его возбуждённое состояние, продлевая мучения жениха.

Она сама не понимала, на что злится и почему так изощрённо мстит человеку, который по-настоящему её любит.

Ева старательно, весьма увлечённо ласкала Дениса, намеренно переступая ей же обозначенные границы, но не допускала близкого интима, получая от этого процесса неподдельное удовольствие.