Толерантные рассказы про людей и собак - Упырь Лихой Страница 16

Дима пошел в школу. Ты удивлен, дорогой читатель? Да, он отлично учится, несмотря на ГТА. А все потому, что его друг Сережа помогает ему делать уроки онлайн. И вот сегодня Дима, как обычно, собрался в школу. Сегодня теплый майский день, недавно прошел дождь, и повсюду валяются почки тополя бальзамического, а на лужах пенка из желтой пыльцы. Дженнифер Псаки очень просилась погулять, но таксам в человеческую школу нельзя. Для псак есть притравочные станции, где псаки раскапывают норы и достают оттуда лису и барсука. Ты спросишь, дорогой читатель, за что Псаки натравливают на лису и барсука и нравится ли это лисе и барсуку? Почему лиса и барсук должны страдать, когда Псаки получает профит? Так вот, дорогой читатель, мнение лисы и барсука никого не волнует. Это отсталые животные, которые только и умеют, что сидеть в своей норе. Еще они разносят бешенство и не признают демократические ценности.

Дима сел за заднюю парту, чтобы как следует выспаться на первом уроке, и положил перед собой открытый учебник и тетрадь с домашкой по алгебре. Классную работу можно потом списать у Сони Гельман. Дима не заметил, что Аслан сегодня какой-то грустный, а Соня Гельман не поздоровалась. Илхом, который обычно спал за задней партой рядом с Димой, демонстративно пересел за первую, хотя там Надежда Леонидовна могла его заметить и даже вызвать к доске. Даже эстонец Коля Paar не подошел со своим обычным «дай списать». Все любят списывать у Димы, потому что Сережа еще в начале года прорешал весь учебник. Сережа очень умный, он идет на золотую медаль.

Дима проснулся в начале второго урока, впереди сидели десятиклассники и обсуждали рассказ «Дама с собачкой».

– Мальчик за задней партой, что ты можешь сказать о психологизме чеховского рассказа? – спросила незнакомая учительница.

– Ничего, – Дима зевнул.

– Если бы ты не спал на уроках, – ехидно сказала незнакомая учительница, – ты бы знал, что психология героя Чехова спрятана внутрь. Настоящие чувства, душевные движения в рассказах скрываются за банальными фразами и только изредка прорываются в жесте, взгляде или интонации.

– Буду знать, – ответил Дима.

– Ты хотя бы читал «Даму с собачкой»? – закричала незнакомая учительница.

– Не читал, но у меня есть собачка, – ответил Дима. – Ее зовут Дженнифер Псаки.

– Вон из класса! – Лицо незнакомой учительницы опасно покраснело. Все ненавидят Дженнифер Псаки, особенно учителя русского языка и литературы. Этой госдеповской суке ничего не стоит сорвать урок.

Пока старшеклассники ржали, Дима собрал рюкзак и вышел из класса. У шестого «А», как оказалось, тоже был урок литературы, и там тоже обсуждали Чехова, только не дам и собачек, а толстого и тонкого. Дима удивился такому совпадению и хотел уже сесть на свое место, но учительница Марья Иванна спросила:

– Корчажный, почему опоздал? Звонок не для тебя?

– Я был в туалете, – соврал Дима. Туалет, дорогой читатель, – это последний островок свободы в тоталитарной системе. Там дети курят и макают врагов в унитаз. Там надо спускать воду ногой, потому что старшеклассники ссут на ручку сливного бачка.

– Живот болит? – спросила Марья Иванна. – Если понос, так сиди дома, а то всех тут перезаражаешь.

– У него попа болит! – крикнула Соня Гельман, а остальные дети нехорошо засмеялись.

– Спасибо, я здесь посижу, – сказал Дима и пошел за заднюю парту, пиная выставленные в проход ноги.

Дети отодвигались, как будто он и правда заразный. Дима подсел к своему другу Аслану, но Аслан почему-то вскочил и пересел за первую парту, что для него было равносильно самоубийству.

– Эй, чо меня не разбудили? – громким шепотом спросил Дима. – И я не понял, чо за наезды?

Но никто не ответил.

На перемене Дима подошел к Соне Гельман, а Соня ударила его портфелем по голове, разревелась и убежала в туалет для девочек. Все мальчики шарахались от Димы, а Илхом плевал в него шариками из жеваной бумаги и говорил, что Дима голимый кунте. Аслан сидел на подоконнике в рекреации и смотрел на Диму грустными-грустными глазами. Дима хотел поговорить с Асланом, но тот зачем-то выбежал на улицу, прямо в сменных школьных кедах. Очень быстро бегает этот Аслан. Дима нагнал его в подворотне и схватил за лямку рюкзака.

– Отвали! – крикнул Аслан, и Дима услышал рыдания в его голосе. – Я думал, ты мне друг, а ты… – и Аслан сказал что-то на непонятном языке.

– Вы чо, больные все? – крикнул Дима. И где-то вдалеке заскулила собака.

– Это ты больной! – Аслан высморкался в пальцы и достал смартфон. – На, смотри!

Дима увидел страницу приложения «ВКонтакте». Ты помнишь, дорогой читатель, что Сережа – хипстер? Так вот, он снимает кино. Все хипстеры делают это. Вот и Сережа снял документальный фильм о себе, но почему-то очень долго говорил про Милонова и Мизулину. Дима сразу догадался, что спонсором Сережиного фильма была тетя Вера, потому что Сережа читал по бумажке, а тетя Вера его поправляла. Потом Сережа рассказал своими словами, как любит друга Диму и как подарил ему щеночка от своей таксы. Еще Сережа сказал, что у его друга Димы – два папы, которые состоят в многолетних отношениях, которым может позавидовать любой натурал. «И теперь я чувствую, что в нем есть частичка меня», – закончил свою телегу Сережа, и вокруг его головы нарисовалась жирная шестицветная радуга.

– Ты не можешь быть мой друг, когда в тебе частичка пидораса! – воскликнул Аслан.

Ты уже понял, дорогой читатель, что Диму оклеветали. Во-первых, у Димы вовсе не два папы, у него есть нормальные мама и папа, а с дядей Максимом папа просто спит в одной кровати, потому что дядя Максим – иногородний, а снимать квартиру в Москве очень дорого. И мама совсем не против дяди Максима, а наоборот, разрешает ему помогать по хозяйству. Димин папа презирает пидорасов и даже бил пидорасов вместе с Тесаком, а еще папа стегает плеткой дядю Максима, чтобы отучить от вредных привычек. Поэтому дядя Максим такой хороший. Ради папы он даже забыл свои либеральные бредни. Зато Сережа – настоящий пидорас!