Тимолеон Вьета. Сентиментальное путешествие - Дан Родес Страница 16

Ему доставляло огромное удовольствие просто смотреть на мальчика в серебристых шортах; целуя его, Кокрофт был счастлив. За те четыре месяца, что они провели вместе, Кокрофту даже стало казаться, что его жизнь не так уж бессмысленна. Мальчик, несмотря на свой нежный возраст, был искушенным и опытным любовником: он умел завоевать сердце пожилого мужчины, а его изощренные ласки приносили такое невероятное блаженство, что вполне могли довести старика до безумия. С Тимолеоном Вьета мальчик тоже быстро нашел общий язык — пес обожал его и ходил за ним по пятам. Все то незабываемое время, пока длился их роман, оборвавшийся столь внезапно и трагически, слилось для Кокрофта в один сплошной медовый месяц. Правда, в отношении домашнего хозяйства мальчик в серебристых шортах был абсолютно беспомощен. Он, словно прекрасная Клеопатра, мог часами лежать в изящной позе, однако не сумел бы поменять перегоревшую лампочку.

Босниец неторопливо и стараясь не особенно задумываться над тем, что делает, содрал облупившуюся краску со всех оконных рам и заново покрасил их. В детстве во время школьных каникул мать всегда заставляла его выполнять различную работу по дому. Она говорила, что настоящий мужчина должен уметь держать в руках молоток и знать, как забить гвоздь, а кроме того, это научит его ценить чужой труд. Благодаря маме Босниец знал, что он должен делать, и примерно представлял, как и с помощью каких инструментов. Иногда, если была такая необходимость и прослеживалась прямая выгода, он демонстрировал свое мастерство одиноким девушкам, которым требовалось повесить книжные полки или заштукатурить небольшую трещину на потолке. Он знал, что его труд будет щедро вознагражден романтично настроенной девушкой, которая всю жизнь мечтала о надежном мужчине с ярко выраженными хозяйственными наклонностями.

Поначалу Босниец взялся за мелкий ремонт в доме Кокрофта просто, чтобы убить время. Однако вскоре он с удивлением отметил, как преобразился дом, и даже почувствовал некоторую гордость за свой труд.

— Посмотри на свой новый дом, — сказал он старику, заглядывая в кухню через открытое окно.

Кокрофт вышел на крыльцо и спустился по ступенькам. Тимолеон Вьета трусил рядом с хозяином.

— О, замечательно! Как тебе, Тимолеон Вьета, нравится? По-моему, отлично.

Тимолеон Вьета понюхал травинку, на которой повисла белая капля птичьего помета.

Удовлетворение от хорошо сделанной работы несколько развеяло мрачное настроение Боснийца. Он взглянул на пса и вдруг вместо врага увидел обычную собаку — самая заурядная дворняга с висячими ушами и пушистым хвостом.

— A-а, понятно: окна тебя не интересуют, — сказал Босниец и наклонился. Он протянул руку, собираясь погладить пса и потрепать его за ушами — кажется, собакам нравится, когда их чешут за ушами. Тимолеон Вьета зарычал и вцепился зубами в протянутую ладонь. Босниец изо всех сил ударил пса. Его сапог угодил Тимолеону Вьета прямо в ухо. — Пошел вон, ты, вонючая собачья задница, — сказал он.

— О, Тимолеон Вьета, — сказал Кокрофт, — разве так можно?

Босниец ушел на кухню. Кокрофт поплелся следом за ним. Босниец стоял возле раковины и мыл окровавленную руку. В воздухе повисла напряженная тишина.

— Твой собака, он не любить меня, — пробормотал молодой человек.

— О нет, ты ему очень нравишься. Он думает, что ты замечательный.

— Что он думает?

Кокрофт вздохнул.

— Ну, знаешь, он не очень общительный, но когда ты познакомишься с ним поближе, Тимолеон Вьета тебе понравится. Вы еще станете лучшими друзьями. Вот увидишь, так оно и будет. Надо только немного подождать.

— Может быть, я не хочу знакомиться с ним поближе. Может быть, я не хочу становиться другом твоей проклятой собаки. Может быть, я ненавижу его. Может быть, я желать, чтобы его вообще не было.

Кокрофт всем сердцем хотел, чтобы молодой человек и собака подружились. Для него это было очень важно. Иногда, думая о Боснийце и Тимолеоне Вьета, он называл их «мои мальчики».