Только моя Япония (непридуманное) - Дмитрий Пригов Страница 16

И мы возвращаемся в нашу временно родную Японию. Оглядываемся, осматриваемся и понимаем, что люди, в принципе — везде люди.

А что они, люди? — и убить могут. Не могут? Почему не могут? Очень даже могут. В витринах, как и по всему свету, вывешены портреты разыскиваемых злодеев. Подходишь, за обычными чертами пытаешься высмотреть либо откровенную исключительную предопределенную природой или небесами не уничтожимую никакими молитвами и благостными увещеваниями жестокость персонажа, либо некую отличающую его от других специфическую скрытую, тайно проявляющуюся только опытному в духовных делах глазу несмываемую печать дьявола. Ничего, ничего разглядеть не можешь. Просто даже удивительно. Только ловишь себя на лукавых и недобросовестных попытках зацепиться за какие-то незначимые мелочи: вон, нос чуть кривоват! Какая-то бородавка на верхней губе. Еще что-то. Тут же глянешь в отражающее как зеркало стекло витрины — у тебя самого-то нос почти набок вывернут, глаза косые, губа заячья, уши лопухами растопырены, волосы из ноздрей и ушей черными кустами лезут, две бородавки на щеке, да и еще одна посередине лба, ровно на том самом месте, где третий бы глаз должен просвечивать. И что? — и ничего. Живешь, невинно бродишь среди шарахающихся людей. Но ведь никому на ум не западет хватать тебя прямо на месте и волочить в участок:

Вот он! Вот он! —

Что вот он? —

Ну, нос кривой! —

Да, кривой. И что? —

Глаза косые и губа заячья! —

Да, заячья. И что? —

Как, как что?! Уши растопырены, ноздри вывернуты, волосы из ушей лезут! —

Ну, лезут. И что? —

Ну как же, ну как же что? Господин полицеймейстер! Вон еще две бородавки на щеке и одна на том месте, где у нормальных людей третий глаз должен быть бы! — Третий глаз? Ну-ка проверим. Да, нет третьего глаза. Можно и отпустить! —

Но господин полицеймейстер! Господин полицеймейстер! Как же это отпустить! —

Идите, идите. У меня дел много. Сидоров, выпроводи гражданина! —

Так что оставим эти неблагостные попытки.

Да, и здесь убивают десятками и зараз. Я не буду вам рассказывать об известных на весь мир, например, жестокостях сокрытой и неописуемой секты АУМ Синрике, демонические руководители которой расчертили всю карту Японию некими таинственными геометрическими фигурами и знаками, отображавшими последовательность и очередность ритуального поголовного уничтожения населения всей страны. Нет, я о простом. Вот недавно совсем один подросток четырнадцати лет отрезал голову другому двенадцати лет, поставил ее у себя в комнате на стол и о чем-то долго и взволнованно с ней беседовал. О чем — он так и не смог припомнить на допросах. Да и важно ли? Другой прямо-таки по-раскольниковски молотком прибил соседскую старушку и записал себе в дневник, что хотел испытать, как это убивают. Ну, испытал — никаких восторгов по этому поводу дневник испытателя не содержит. Как, впрочем, ужасов, мучений загубленной души и раскаяния. Третий попросту мать пришил — ну, это дело и в комментариях даже особенных не нуждается. Мать — она и есть мать. Еще один залез в туристический автобус, отправлявшийся с предвкушавшими сладкий отдых на тропической Окинаве жителями шумной и перенапряженной столицы. Подросток зашел в автобус, взял у какой-то нерасторопной мамаши малолетнего трогательного ребеночка, посадил себе на колени, приставил к его горлышку ножик и почти со слезами на глазах стал рассказывать про своего братика примерно такого же возраста. Поведал, как он его любит, как играет с ним, как спать укладывает в мягкую постельку и что-то там на ночь даже рассказывает и напевает. Никаких конкретных требований или реальных причин своего явно неадекватного поведения юный любитель малолеток не предъявлял. Подержал так ребенка, подержал и отпустил. И зачем держал? Что у него там в уме вертелось? Что в душе неоформленной копошилось? Ни он сам объяснить не смог, никто иной за него. Да в общем-то все и так понятно.