Окна во двор - Денис Драгунский Страница 16

Была такая шутка советских времен. Милицейский протокол: «Изъято большое количество однографических и парнографических снимков».

То есть фотографии одиночных голых женщин — и женщин с мужчинами.

В начале 1970-х годов непристойные фотографии были в большом ходу. То есть на самом-то деле они были в ходу всегда (см., напр., роман Достоевского «Бесы»: «целая пачка соблазнительных мерзких фотографий») — но я пишу о советских временах.

Итак, соблазнительные фотографии продавали в поездах люди, которых почему-то называли белорусами. Я их впервые встретил в поезде Москва — Калининград в 1965 году, и они действительно были похожи на белорусов — блондинистые, чуть скуластые, с глубоко посаженными ярко-синими глазами. Притворялись глухонемыми. Такой «белорус» к тебе подходил в вагонном тамбуре, толкал локтем в локоть и доставал порнографические фотографии. Снимки делились на две неравные части: меньшая часть была переснимкой иностранных фото, и это как раз была сплошная «однография» — голые тетеньки из журналов. Большая же часть — именно «парнография», наш очаровательный советский хоум-мейд. Все происходило на железных кроватях с никелированными шишечками и кружевными подушечками, с картинами Шишкина на стенах. Серий практически не было — каждая фотография представляла отдельную сцену. Пачка таких снимков стоила 3 рубля. Для сравнения: пачка сигарет «Столичные» стоила 40 копеек, бутылка водки — 3 рубля, билет в театр — 1,5 рубля…

Иногда фотографии продавались как колода карт, тогда сбоку на каждой картинке был еще и значок — к примеру, десятка пик.

В начале 1970-х произошел очередной прорыв: в СССР из-за границы стали попадать серийные порнографические альбомчики с сюжетами, своего рода порнографические фотокомиксы. Их переснимали, печатали ночами, кто-то продавал, наверное. Тогда же появилось короткометражное кино на любительской восьмимиллиметровой пленке. Кино было иностранное, причем фабрично изготовленное, судя по качеству съемки и монтажа. Кажется, что привозились такие пленки в основном из Германии.

Эти фильмы были сняты в стилистике немого кино. То есть не нужно было звука, чтобы понять сюжет. А сюжет, хоть и куцый, все же был!

Например: вор отмычкой отпирает входную дверь. Вот он в комнате. Роется в платяном шкафу. Вдруг крупным планом — поворачивается ручка входной двери. Крупно — испуганное лицо вора. Дверь открывается, в прихожую входит молодая женщина, снимает плащ. Вор на цыпочках отчаянно мечется по комнате и в последний момент забирается в шкаф. Женщина входит, начинает раздеваться, вертясь перед зеркалом. Вор из шкафа через щелку смотрит на нее, изнывает от страсти… ну и понятно, что там происходит далее.

Так что тогдашняя порнография была лучше теперешней.

Конечно, всякая порнография ужасна и отвратительна, но ведь даже умышленное убийство бывает простое, а бывает — с отягчающими обстоятельствами.

В общем, почти все фотосерии и видеоролики 1960–1970-х и даже 1980-х годов были с остроумной или хотя бы забавной фабулой, с предысторией, которая занимала какое-то время. Были даже намеки на какие-то отношения между персонажами. Любовь, ревность, обида, шутливый розыгрыш, ссора, примирение. Поэтому это было весело и интересно смотреть. То, что делают сейчас, — тупо и пошло, стереотипная игра бездушных пластмассовых тел.

Импортная порнография сыграла огромную роль в расширении так называемого диапазона приемлемости. Я уже говорил, что некоторые сексуальные действия в начале 1970-х считались непотребством, бесстыдством и вообще ужасным развратом. Но уже в конце 1970-х эти действия были приняты в гораздо более широких кругах, а потом и вовсе стали общим достоянием.

Почему? А вот почему. Когда девушка возмущенно говорила: «Ну уж нет! Ты что, совсем с ума?!» — молодой человек доставал заветный потрепанный альбомчик и объяснял: «На Западе все так делают!»

И это действовало.