Слева от солнца - Олег Раин Страница 16

— Чего ж не завалили?

— А это ты у кого повыше спроси. Я страной не командовал, я машины собирал. Вот этими самыми ручками.

Гена снова покосился на допотопного вида грузовик.

— Где ж вы набрали таких деталей?

— Известно где — на свалке. Есть тут неподалеку Клондайк местный, — поискать, так еще не такое можно найти, водитель глянул на простенькие ручные часы. — Давай-ка, брат, в темпике. Заболтались мы. Меня ведь в Северухе шабашники ждут.

— Строите что-нибудь?

— Ломаем, — мужчина нахмурился. — Строят другие, а мы больше ломать приучены… Все, хорош руками месить. Полезай на броню.

— Это куда? В кузов, что ли?

— Из кузова вылетишь. В кабину полезай.

Уже в грузовике он сунул Генке лопату-ладонь.

— Валера. Меня тут все знают.

— А я Гена.

— Случайно не крокодил?

— Не-е… — Генка заулыбался.

— Значит, не съешь по дороге, — Валера ухмыльнулся. — И не выкай мне, не люблю.

Генка кивнул. Острый на язык водила начинал ему нравиться. Да и глаза у мужчины были добрые, несмотря на плещущийся в глубине диковатый огонек.

— А почему «на броню»?

— Потому что нормальные машины броней зовутся.

— Вы воевали? — озарило Генку. — То есть ты воевал?

— Догадливый.

— Давно, наверное?

— Война давно не бывает. Особенно если служил в ВДВ.

— Значит, ты был десантником?

— Я был сержантом. Десантных войск, — водитель вздохнул. — Так что, бача, мы с моим колесным зверем оба ветераны…

Покосившись на мощные кисти соседа, Генка разглядел татуировку с парашютом и маленькой звездочкой.

— А что такое бача? Ругательство?

— Да нет. Тоже словечко оттуда. А значит оно… Водитель поморщился. — Вот я, скажем, боец и мужик, а ты бача, пацан.

— Чайник, значит, — кивнул Генка. — Понятно. Ну, а как на войне-то было? Интересно?

Валера повернул голову, задумчиво поглядел на парнишку, снова отвернулся. Руки его при этом вполне самостоятельно запустили движок, переключили передачу. Грузовик качнулся, резво пошел в разгон.

— Я, наверное, глупость сморозил, — смутился Генка. — Извините.

— Проехали, — Валера просто кивнул. — Только не выкай. И держись крепче! Это тебе не «хаммер» с буржуйскими подвесками.

— Ты что, катался на «хаммере»?

— Не катался, — мрачно процедил Валера. — Ездил.

Машину тряхнуло, Генку подбросило на сиденье, макушкой приложило к потолку.

— А ты еще в кузов хотел, шнурок! — Валера снова улыбнулся. — Сейчас бы ласточкой на дорогу вылетел.

— Я не хотел…

— Ты не хотел, а другие ездят. Хватает умишка. У нас же тут гаишников нет, штрафовать некому, вот и калымят иные умники. Наберут грибников полный короб и дуют на скорости. Только по нашим дорогам особо не разбежишься.

— А в Северухе что делаете?

— Я же сказал — ломаем. Мертвая деревня. Уж лет десять как. А избенок полно — и вполне справные.

— Пустые? — не поверил Генка.

— Ага, тут у нас полно брошенных деревень. Либо бомжики пришлые заселяют, либо совсем никого. А в Новоспасском буржуи поселок затеяли строить. Что-то вроде элитного курорта. Участки скупают атомные — чуть ли не с футбольное поле. Бассейны роют, стены — все, как в древних крепостях. Вот и появилась халтура. Разбираем старые избы на бревна, нумеруем и везем туда.

— Непонятно, — Генка потер ушибленную макушку. — Если буржуи, почему строят из бревен?

— А ты за них не переживай! Там всего хватает — и кирпича, и шифера, и бетона с мрамором. Только им ведь, глупышам, экзотику подавай. Чтобы, значит, подворье, как в старину, — с сарайчиками, мастерскими, банями… Флюгеры нашим дедкам заказывают, наличники, резьбу разную. Сейчас ведь модно в патриотов играться — вот и мудрят.

— Все равно странно. Зачем им старье? Могли бы новый лес заказать.

— Новый дороже стоит, это, во-первых. А во-вторых, глупые они, может, и глупые, а тоже понимают, что старое — оно проверенное. Труху, конечно, не возьмут, но и цилиндрованных бревен тоже не хотят. Понимают, что это полная чушь.

— А цилиндрованные — это как?

Валера не стал ехидничать — объяснил просто и доступно:

— Значит, пропущенные через специальные станки — вроде токарных. И бревна после такой обработки получаются круглые, как карандаши.

— Что же тут плохого?

— Плохо то, что нарушается структура дерева, — подкорковый слой, годовые кольца и все прочее. Шкурить-то стволы тоже нужно уметь. Целое искусство, брат! И класть бревна опять же надо с умом, не абы как. Раньше это умели, а теперь попробуй найди мастеров. Потому и разбираем избенки…

Гена кивал и глазел вокруг. Поле игривым кенгуру прыгало в окнах, скачками летело мимо. Макушкой парнишка больше не бился, однако за металлический поручень держался по-прежнему крепко.

Между тем лес стремительно приближался, терял сглаженность, превращаясь в неровную кардиограмму. Ногами уэллсовских марсиан справа вышагивали столбы. И не столбы даже, а сплошные восклицательные знаки. Впрочем, мелькали и опоры-«буквы»: А-образная. Л-образная, Г-образная, Т-образная. Словно кто нарочно решил поиграть с людьми в азбуку. Генка даже попробовал читать, но получалась форменная бессмыслица: а-т-а-а-л, т-г-т-а-т-а… Никаких тебе зашифрованных посланий, никаких советов. И кстати! Куда-то пропали провода! Черные и резкие, как линии в нотных альбомах, они были еще совсем недавно, это он точно помнил, а тут вдруг исчезли. Словно кто чертил, чертил по небу рейсфедером, а чернила взяли да кончились.

— Слушай, Валер, а где провода?

Водитель покосился в окно, передернул плечом.

— Известно где, в переплавке.

— А почему?

— Потому что алюминий это цветмет, стратегическое сырье. Или у вас в городе провода не воруют?

— Ну… У нас в основном банки пивные собирают.

— У вас — банки, а у нас — грибы, — пошутил Валера. — Ну и провода, понятно. Есть, конечно, и комбайны бесхозные, но они тяжелые, не доволочешь. А тут все просто, залез, перекусил, смотал — и в ближайший пункт металлолома.

Генка растерянно сморгнул.

— А как же тогда телефон, электричество?

— Да ты шутишь, бача! Кто тебе сказал, что у нас тут электричество есть? — у Валеры в глазах заплясали чертенята. — Это ты, верно, сказок начитался. Фантастики научной.