Дань - Александр Смирнов Страница 16

– А зачем на завод ходить? – как-то спросил Юра Бугра. – Если на халтуре больше платят, то лучше там и работать.

– Во-первых, халтуру можно иметь если ты заводской специалист, а если частник, то с тобой никто дел иметь не будет, а во-вторых, где ты запасные части возьмёшь? В магазине будешь покупать? Тогда тебе самому ничего не останется.

Каждый рабочий день был похож один на другой, как две капли воды. Утром специалисты разъезжались по объектам, а после них расходились по халтурам. Только через две недели после устройства Юры на работу Бугор послал его на большую халтуру. На объекте проводили полный демонтаж старого и полный монтаж нового оборудования. Работали на объекте уже не два человека, а половина бригады. После окончания работы Юра спросил у Бугра:

– А где же деньги за халтуру?

– Деньги получишь, только позднее. Очень большой объём. Клиент не может столько наличными платить, они по безналу деньги в одну фирму перекинут, а потом нам заплатят.

* * *

Александр с Володей сидели в кабинете. Было уже поздно. Секретарь ушла домой, а с ней вся кипящая и бурлящая жизнь завода. Тиканье часов, которого вообще никогда не было слышно, разносилось по кабинету так громко, что казалось, часы хотели выгнать людей. Это было их время, и люди мешали им.

– Давай кофейку попьём, уже поздно надо подбодриться, – сказал директор. Он расставил чашки и налил кофе. – Ты знаешь, Володя, я никогда не думал, что мне придётся заниматься такими вопросами, как разведка.

– Скорее контрразведка, – поправил Володя. – Что же касается разведки, то я как раз и хотел поговорить с вами на эту тему. Надо увольнять казачка.

– Ну-ка, объясни, я что-то не врубаюсь. Он такую информацию нам раздобыл, а ты его уволить предлагаешь?

– Дело в том, что мы ничего не можем узнать о фирме, в которой подрабатывают наши рабочие. Пока казачок работает у нас, он ничего не узнает. Его будут использовать как рабочую силу и всё. Я боюсь, что даже Бугор мало знает об этом. Бригадир наверняка с кем-то связан, но на этом все его познания и заканчиваются.

– Что же ты предлагаешь?

– Я предлагаю сделать так, чтобы казачок был необходим Бугру, как воздух. Чтобы тот и мыслить не мог представить, как можно работать без него. Для этого казачок должен быстро и грамотно выполнять всю работу за Бугра. Тот привыкнет к этому и не захочет терять своего раба. Как только мы уволим с завода нашего человека, Бугор через свои связи сделает так, чтобы казачка оформили в фирме. Это единственный способ оставить около себя своего человека. Для заводских заказов он ему не нужен, а вот для халтуры просто необходим.

– Хорошо придумано. Только по собственному желанию ему увольняться не следует. Вопросы могут возникнуть. Надо его уволить по статье, тогда у него появится ненависть к заводу и его переход к конкуренту ни у кого подозрений не вызовет. Но здесь есть одна проблема: Нужно будет записать ему статью в трудовую книжку, а пачкать её не хочется. Парню потом всю жизнь с этим хвостом придётся жить.

– Здесь, никаких проблем нет. – Володя предвидел этот вопрос и был готов к нему. – Запись у казачка в трудовой книжке одна единственная. Необходимо завести ещё одну, настоящую, где не будет ни увольнения, ни статьи. Только сделать надо это в строжайшей тайне, либо позже, когда операция будет закончена.

– Умно. Я знаешь, что думаю? Казачку нужно заплатить за его работу. Давай я тебе премию выпишу, а ты ему передашь.

– Договорились.

«Контрразведчики» допили свой кофе и разошлись по домам.

* * *

Юра выполнял любые распоряжения Бугра. Он никогда не задавал вопросов по поводу заработков. Глядя на него, любой видел, что ученик просто боготворит своего учителя. Учитель чувствовал это и гордился.

Сегодня у Бугра был день рождения, и кому как не Юре надо было бежать в магазин за водкой? Принимал поздравления своих подданных Бугор утром, в раздевалке, когда рабочие ещё не разошлись по заявкам. Каждый провозглашал тост, и все пили за своего командира. Наливали водку в стаканы, каждый раз, наполняя его на одну треть. Бугор выпивал всё залпом. Казалось, что он пьёт воду. Только лёгкий румянец выдавал его. У Юры в голове всё вертелось. Тело не слушалось, а язык заплетался.

– Ми-ха-лыч, – еле выговорил он. – Ты для меня, как отец. Кто я был до тебя? Никто, пустышка. А теперь я спец. Теперь мне не стыдно домой приходить. Я себя настоящим мужиком чувствую. У меня теперь деньги есть. Дай я тебя обниму. – Юра полез обниматься с Михалычем.

– Ну, какой же ты спец? Самому главному и не научился. Пить уметь надо. Посмотри на меня: ни в одном глазу. А тебя куда понесло? Каша ты манная, а не спец.

Бригада дружно захохотала.

– Тише, вы! – оборвал их Бугор. – Чего заржали, как жеребцы? Смотрите, сейчас же начальство нагрянет. Что мы ему скажем?

– Михалыч! – не унимался Юра, – я для тебя, ну что угодно сделаю! Приказывай! – он напряг все свои силы и попытался встать.

В это время в раздевалку вошёл начальник службы безопасности с двумя охранниками.

– Что это тут у вас? – спросил начальник.

– Ты, что, козёл, против Михалыча что-то имеешь? Я тебе сейчас мозги вправлю! – Юра схватил со стола бутылку и кинул в Володю.

Бутылка описала по воздуху дугу и ударилась в стенку рядом с начальником. Остатки недопитой водки и осколки стекла попали прямо в лицо Володи. Юра хотел что-то ещё сказать, но его шатнуло, он повалился на стену и сполз на пол.

– Уберите это. – Володя показал на бесчувственное тело Юры.

Охранники ухватили Юру под руки и увели. На этом день рождения Бугра закончился.

На следующий день в цеху висел приказ по заводу: Бригадиру объявлялся строгий выговор, вся бригада лишалась премии, а Юру увольняли по статье, за пьянку.

– Вот и повеселились, – говорил Бугор. – Я же предупреждал вас. Заржали, как лошади, вот и результат. Премия-то, чёрт с ней, на халтуре возместим. А вот с парнем что делать?

Весь день Юра отходил от дня рождения. Голова раскалывалась. Во рту всё пересохло. Мать плакала и причитала:

– Ну, как тебе не стыдно. Только устроился на работу, только зажили по-человечески и что конец? Ты же никогда не пил. Как же тебя угораздило?

Юра недовольно ворчал и прятал от матери лицо.

Вечером Юре стало полегче: голова прошла, только суставы все ломило, как при гриппе. Зазвонил телефон.

– Юра, иди это тебя.

– Это, Сергей Михайлович, – раздалось в трубке. – Слушай, сынок, я себя неудобно чувствую перед тобой. Из-за меня всё это получилось. Надо как-то устраиваться. Я тут с начальником цеха говорил, за тебя хлопотал, он обещал помочь. Заходи-ка завтра часиков в шесть ко мне домой, мы и потолкуем с тобой.

Уговаривать Юру не пришлось. В назначенное время он сидел у Бугра дома. Квартира Сергея Михайловича была обставлена так, словно здесь жил не работяга, а профессор, по меньшей мере. Вся мебель была очень дорогая, а посуда, как из музея.