Школа строгого режима, или Любовь цвета юности - Наталья Штурм Страница 16

– Я согласна, мой Учитель.

А про себя улыбнулась, потому что восприняла это как каприз Мухаммеда. Пусть. Главное, что он ее не бросил.

– Я очень скучал по тебе. Поверь, мне было физически больно, что мы не видимся, – «ослабил пружину» Мухаммед, когда они снова сели на лавочку.

Таня стала ластиться, пытаясь положить голову ему на плечо.

– Но я еще сержусь на тебя, – напомнил парень, остановив ее поползновения. – Ты должна быть наказана.

– Наказана? Но ведь я так люблю тебя, – снова повторила Таня, пытаясь его обнять.

– Прекрати! – прикрикнул Мухаммед. – Ты понятия не имеешь, что такое любовь. Любовь – это испытания. Ты думаешь – раздвинула ноги и стала женщиной? Нет! Женщиной становятся вот здесь, – он постучал по своему лбу тремя пальцами, – а не там. – Он кивнул на ее нижнюю половину туловища. – Мы с тобой пройдем курс лекций и практических занятий, чтобы ты действительно почувствовала себя женщиной. Любящей женщиной. И когда увижу, что ты готова, я войду в тебя и сделаю последний шаг к открытию твоих горизонтов. И поверь мне, это будет великое открытие! Ты станешь Женщиной с большой буквы. Все мужчины будут падать ниц перед тобой, как перед богиней.

– А ты? – простодушно спросила Таня, не поняв и половины сказанного.

– Я всегда буду твоим Учителем! – высокопарно закончил Мухаммед и самодовольно выпятил нижнюю губу.

Таня успокоилась и тут же игриво предложила:

– А поедем сейчас на наш чердак – там ты меня и накажешь. – И подставила губки для поцелуя.

– Пока ты наказана, я не могу к тебе прикасаться. Это первое правило мужчины. Я могу на тебя смотреть, но прикасаться не должен. Тебе нужно заслужить мои ласки.

– Хорошо, я готова слушаться, мой Учитель! – отрапортовала Таня и шутливо козырнула.

– Сегодня у нас в общаге праздник, большой праздник. Песни, пляски, веселье. Соберутся все мои братья. Я им уже рассказывал о тебе и фотки показывал.

– Какие? Где я голая?! – ужаснулась Таня. – Ты что? Как ты можешь?

– Не кричи, – поморщился Мухаммед. – Ты сказала, что будешь слушаться меня. Это то же самое, когда я смотрю на твои фотки. Мои братья – мое продолжение. Мои родные братья сейчас далеко у нас на родине. Здесь, в общежитии, я нашел братьев-друзей. Они для меня всё. И тебе надо это понимать. Поэтому должна относиться к ним так же, как ко мне.

– Как? – не поняла Таня.

– С уважением и покорностью. Когда я увижу, что ты сменила гордыню на смирение и послушание, тогда я смогу простить тебя. Ну что, пойдем? Да, заодно я отдам тебе фотоаппарат.

Он встал со скамейки и дружелюбно протянул Тане руку.

Девочка тут же вскочила от радости, схватила протянутую руку и… поцеловала.

– А ты способная, – с уважением (как ей показалось) сказал любимый.

В ДАСе действительно отмечали какой-то праздник. Некоторые студенты были одеты в национальные костюмы, все суетились, перебегали из комнаты в комнату, весь этаж пропитался специфическим запахом – как будто сварили помойку, но добавили туда специй. Мухаммед органично вписался в студенческий кавардак, а вот Таня чувствовала себя как на вокзале.

– Мухаммед, у меня только два часа осталось, мне еще в школу нужно вернуться, за мной папина машина приедет, я не могу опоздать, – озираясь по сторонам, проговорила Таня.

– Не волнуйся, успеешь. Сейчас мы пойдем в комнату к моим братьям, и я познакомлю тебя с ними. Это большая честь для юной дамы.

Мухаммед, как большинство восточных мужчин, умел говорить красиво.

Из комнаты с фанерной дверью доносилась извилистая восточная музыка. Мухаммед открыл дверь и пропустил Таню вперед себя. Вся небольшая комната была наполнена колоритными восточными мужчинами и густым дымом. Студенты были смуглые, непонятного возраста и в темных одеждах. И все сидели на ковриках. Было еще несколько девушек, видимо, местных из ДАСа, они тоже сидели на полу, поджав под себя ноги, и подпевали. В центре круга танцевала азербайджанка, одетая в национальный костюм. Множество косичек разлетались во все стороны. Она была своя, ей хлопали, она кланялась и тут же начинала танцевать снова. Таня ухватилась за руку Мухаммеда, он ободряюще подмигнул ей и очень уважительно представил сидящей на полу компании:

– Это Таня. Прекрасная девушка. И моя ученица.

Татьяна ждала, что сейчас для них освободят местечко, чтобы она села, но никто не двинулся. Мужчины плотоядно смотрели на нее, обсуждали друг с другом на своем языке и одобрительно цокали языками.

Мухаммед наклонился и сказал ей прямо в ухо:

– Тебе надо поприветствовать их – сегодня у всех праздник. Потанцуй для моих братьев – порадуй их.

Таня застенчиво улыбнулась.

– Но я не умею танцевать восточных танцев. И вообще никаких.

– Ты не спорь, не спорь, иди, тебе Лейла поможет.

Парень кивнул танцовщице, она тут же подбежала и распевно прокричала:

– Иди сюда, чаровница, я помогу тебе переодеться!

Они встали в маленький проем за шкафом, и Лейла сказала:

– Снимай платье, я переодену тебя в национальную одежду. Ты, конечно, танцевать не умеешь? Так я и думала. Ничего. Сейчас я тебя быстро научу. Двигаешься плавно, делай руками вот так, словно манишь к себе, зазываешь. Когда танцуешь, представляй, что этот танец только для него одного, других в комнате нет. Думай о том, как ты его любишь и как хочешь, чтобы он ласкал тебя. Соблазняй его всеми движениями, но движения должны быть целомудренными, иначе ты испугаешь его. Подрагивай бедрами, ласкай свою грудь, а рот всегда должен быть чуточку приоткрыт – словно ты ждешь его поцелуя. И еще. Ты должна станцевать так, чтобы все мужчины завидовали ему. – Лейла учила Таню тонкостям восточного танца и одновременно одевала ее. Юбка была длинная, блестящая, состоящая из множества тонких полосок, словно бамбуковые шторы. – Играй юбкой, кружись, тогда ножки будут видны, – учила Лейла, набрасывая на Таню разноцветные бусы. Потом надела шапочку с висячим бисером.

– Лейла, а кофточку? – спросила Таня. – Что сверху надеть?

Лейла заторопилась, оправляя юбку и, пряча глаза, быстро ответила:

– Ничего не надо. У тебя очень красивая грудь, просто изумительная! Ты сейчас выйдешь под музыку и станцуешь. Мухаммед будет гордиться тобой. Если он тебя выбрал, значит, ты лучшая! Знаешь, сколько за ним девчонок из ДАСа бегает? Он самый красивый парень в общежитии, цени это, чаровница! Иди же, иди, все ждут.

– Нет, я не пойду, ты что? – в ужасе схватилась за танцовщицу Таня. – Мне стыдно, я не могу! И Мухаммед будет против!

Лейла выскользнула из рук Тани и исчезла. Тут же появился Мухаммед.

Таня стояла нарядная и перепуганная. Она пыталась прикрыть обеими ладонями грудь, увешанную бусами. В своей растерянности она выглядела еще более соблазнительной и сексуальной. Мухаммед сглотнул слюну, жестко взял ее за руку и решительно сказал: