Бойня - Оса Эриксдоттер Страница 16

Пастор О’Брайен приложил руку к уху, словно бы вслушивался в соблазнительный шепот.

– Слышите? Могу положить еще немного? Плюс-меню? Возьми с собой, не стесняйся. Это глас нечистого, и мы должны найти в себе мужество противостоять его соблазнам. Мы должны неустанно учиться тому, чему Господь возжелал нас научить. Вот это вопрос: чему Он возжелал нас научить? Что главное в жизни? Контроль. Контроль, контроль, контроль. Я повторяю: кон-троль. Кон-троль, кон-троль, кон-троль. Я буду повторять и повторять, тысячу раз, десять тысяч раз, пока вы не придете в храм похудевшими вдвое. Самое малое – вдвое. И тогда вы начнете аплодировать. Вы встанете с ваших скамеек и будете аплодировать вашим новым телам. Нет, не телам. Знаете ли вы, чему вы будете аплодировать? Вы будете аплодировать жизни!

Пастор поднял руки, будто обращался непосредственно к Всевышнему, и с нажимом повторил:

– ЖИЗНИ!

– Жи-и-изни! – дружно взвыли прихожане.

– Что повелел Господь? Господь повелел нам следить за нашим телом, содержать его здоровым и чистым. Иисус говорил, что чистое и здоровое тело – само по себе духовный акт. Отложил вилку – духовный акт. Соседка угощает кексами – откажись. Тоже духовный акт. Откажись! Я так старалась, скажет она – поблагодари, но откажись.

Единственная молитва нужна нам, дети мои: Господи, помоги в воздержании. Помоги в трудах моих, ибо одного хочу – стать человеком. Помоги уговорить жену отказаться жевать чипсы или пирожные каждый вечер перед телевизором. Помоги заставить себя встать на беговую дорожку, а не гнать на машине в ближайшую алкогольную лавку. Помоги детям моим, Господи! Помоги детям моим отказаться от соблазнов, которые дьявол выставляет перед ними.

– Аминь! Аминь! – единодушно выдохнули прихожане.

Юхан судорожно перевел дыхание. Он уже достаточно долго жил в США, знал и хорошие, и плохие стороны американского менталитета, но то, что говорил пастор, даже для него звучало сверхрадикально.

Пастор закончил проповедь и пригласил всех в дом приходского совета. Оказывается, Центр Здоровья, как он теперь назывался, открыт двадцать четыре часа в сутки. Мы всегда открыты людям, как и Создатель, прокомментировал О’Брайен. Здесь каждый день проводятся специальные курсы тренировок для детей и подростков. Тренировки называются “реабилитацией”.

Юхан Сверд был удивлен. Более того – потрясен. Риторика О’Брайена состояла из точных и перевранных цитат из Нового Завета и красочных описаний, даже с показом, как ликует дьявол, с салфеткой через руку подавая наивным то или иное блюдо. О’Брайен рассказывал, как постился Иисус, и тут же переходил к проблемам здоровья у прихожан. “Бычий горб” – так он называл жировые складки на загривке. Двойной или тройной подбородок – “хомячий зоб”. Тон его все больше становился агрессивным, даже угрожающим.

– Я служу куда больше панихид, чем когда бы то ни было. Число совсем юных людей, похороненных на нашем скромном погосте, скоро станет трехзначным. Вот что вас ждет! И я не преувеличиваю: девяносто процентов смертных случаев можно было бы избежать.

В своеобразной теологии пастора О’Брайена голодание чуть ли не приравнивалось к спасению души.

– Чем меньше ты ешь, тем больше радуется Господь наш. Каждый сброшенный килограмм приближает нас к вечному блаженству. Врата рая предназначены для одного. А если ты вдвое или втрое толще, тебе ни за что туда не пролезть.

После проповеди Юхан пошел к машине. Его обогнали двое подростков, они шумно спорили, в какой бар пойти есть мороженое. Очевидно, проповедь убедила не всех.

Голова кружилась. Он и раньше бывал в американских церквях – из-за Эми, она испытывала слабость ко всему духовному, – но никогда не видел ничего подобного. Даже в церквях, в этих крепостях религии, христианство заметно теряло силу. Но пастор О’Брайен нащупал нечто великое, куда значительнее, чем Библия.

Вера за последние сто лет окончательно выхолощена. И есть только одна сила, способная объединить все слои общества.

Забота о здоровье.

У Юхана не было сомнений в добрых намерениях пастора О’Брайена. Он старался высечь искру понимания у нации, готовой обожраться насмерть. Само по себе – благое намерение, никаких сомнений. Но в новом тысячелетии возникло нечто новое. Стало возможным поставить знак равенства между здоровьем и экономикой. В современном обществе в девяноста девяти случаях из ста речь идет о деньгах, и пастор постарался это использовать.

В годовом обороте диетологии только в Штатах – миллиарды долларов. Подростки стараются похудеть, чтобы понравиться своим первым девушкам, двадцатипятилетние красотки садятся на диету, чтобы найти подходящего мужа. Тридцатипятилетние дамы готовы потратить чуть не все детское пособие, чтобы сбросить набранные во время беременности фунты. В домах престарелых полно стариков и старух, заботящихся о своей талии. Еще никогда в истории вес не играл такой роли, и никогда сам процесс еды не обрастал такой сложной комбинацией комплексов. Это можно – это нельзя. Это вкусно, но берегитесь: калорийная бомба.

Нет, что-то подобное церкви О’Брайена в Швеции даже представить невозможно. Шведы народ не особо религиозный, а уж в главный козырь евангелистов – в дьявола, соблазняющего людей копчеными свиными ножками, – ни за что не поверят.

Однако идея пастора О’Брайена выходит далеко за пределы церкви. Если не получается объединить страну верой, почему бы не попробовать объединить ее здоровьем?

Он расплылся в улыбке. Гениально! Идея столетия.

Юхан выехал на шоссе и до отказа придавил педаль газа. Впервые за много месяцев он думал не об Эми. Он думал о своей родине. О Швеции.

И вот пожалуйста – десять лет спустя водитель остановил сверкающий представительский автомобиль у Розенбада. Юхан тряхнул головой: в ушах пульсировало восторженное “аминь” в баптистской церкви.

– Ждать здесь, как обычно?

Юхан кивнул:

– Да, спасибо. Будет замечательно.

Вышел, взял с сиденья портфель и одернул пиджак.

К машине подбежала женщина. Она широко улыбалась, но заметно нервничала.

– Господин первый министр! Мне бы хотелось… – И протянула ему белый глянцевый пакет с большими серебристыми буквами: AirFood.

– Наш новый продукт. Это вам. Сувенир от фирмы.

Он заглянул в пакет. Там лежали картонные коробочки с надписями: “Воздушные крендельки”, “Воздушные леденцы с лакрицей”. Поднял глаза на женщину:

– Намек? Мне надо сбросить несколько кило?

Женщина густо покраснела и опустила голову.

– Ну что вы… нет, конечно. Разумеется, нет.

Юхан погладил ее по руке:

– Я пошутил. Все в порядке, спасибо.

Почему люди смущаются в его присутствии? Он много раз задавал себе этот вопрос, но ответа не нашел. Открыл массивную дверь и оглянулся. Женщина так и стояла на тротуаре с опущенной головой.