Тропою ароматов - Кристина Кабони Страница 15

Но Кайл, кажется, не обратил внимания ни на вырез, ни на нее. Он просто подхватил коробку и протянул ей деньги. Лилиана печально смотрела на него.

– Сдачу оставь себе. На следующей неделе мне может кое-что понадобиться, – кивнул он.

– Если тебе нужна моя помощь, я готова на все, – сказала она.

Кайл промолчал и кивнул, давая понять, что ему пора.

– Спасибо, не стоит так напрягаться. Увидимся в следующую субботу.

Лилиана недовольно поджала губы.

Уже одно только имя Алена Ле Нотра наводило страх. Моник разгладила юбку. Она сидела в старинном, не слишком удобном кресле и отрешенно разглядывала стол, который в давние времена вполне мог украшать королевские покои, а теперь стоял здесь, в отделе кадров парфюмерного дома Ле Нотра. Стол красного дерева был покрыт инкрустациями и отделан перламутром. Зачем мужчине антикварная мебель? Довольно странный способ продемонстрировать свою значимость!

Моник встала и подошла к огромному окну. За окном раскинулось серое небо Парижа: город дремал под лениво накрапывающим дождем. Парижане сидели по домам, лишь несколько отважных туристов брели по пустым улицам, укутавшись в клеенчатые плащи и прижав к себе дорогие фотоаппараты. Моник разглядывала большие прозрачные капли, блестевшие на стекле. От волнения у нее урчало в животе. Если Ле Нотр передумает, что тогда?

Моник покачала головой. Хватит думать о том, что пока не случилось. Она становится все больше и больше похожа на мать! Моник вспомнила об Элене. Примет ли подруга ее предложение? Хватит уже вариться в собственном соку! Элене нужно больше гулять, больше общаться с людьми. А главное, ей пора уже принять себя! Цени Элена свой талант, она могла бы стать очень высокооплачиваемым парфюмером, работодатели боролись бы за ее услуги! Вот только Элена не любила, когда на нее обращали внимание.

Кому оно было нужно, так это Моник. Легко решать чужие проблемы, но как быть со своими? Моник снова вздохнула и расправила юбку, как вдруг услышала шаги.

– Господин Ле Нотр!

– Мадемуазель, рад нашей встрече!

Серые глаза Ле Нотра, обычно холодные, сверкали веселыми искорками. На вид ему было лет сорок. Он заботился о своем внешнем виде и был в прекрасной физической форме: подтянутый, мускулистый, Ален относился к тем мужчинам, для которых понятия «возраст» не существует. Такие мужчины знают, как справляться с реальностью, они находят выгоду во всем. Одним словом, перед Моник стоял высокий и элегантный мужчина с изысканными манерами.

«Бензоин, бергамот, ветивер, сандал, кедр. Бобы тонка», – Моник не знала, что на нее нашло, но знакомая композиция всплыла в голове сама собой. Да, Ле Нотр воспользовался ее последним творением. В этих мужских духах не было ничего особенного, такие мог бы составить любой. И все же…

Ален улыбнулся, обнажив ряд белых зубов. Моник подумала, что Ле Нотр казался таким красивым мужчиной благодаря загару и атлетическому сложению. «Наверняка у него есть яхта. Сто процентов, он ходит в море», – подумала она.

– Проходите, мадемуазель. Присядьте!

Он указал ей на маленький диван и сел сам. Моник и раньше встречалась с Ле Нотром. Он был блестящим собеседником.

– Мне нравится ваш стиль, – Ален улыбнулся и продолжил: – У вас поразительная интуиция! Вы умудряетесь создавать простые, и в то же время оригинальные ароматы по приемлемым ценам. Это то, что мне нужно. Я хочу отказаться от затейливых композиций – в них нет ни малейшего смысла. Мне нужна уверенность, энергия, действие. Здравый смысл, доступность. Вы справитесь?

– Я должна подумать, – тихо сказала Моник. Ее сердце так и рвалось из груди. Этот человек умудрился обратить ее недостатки в достоинства, найти ее сильные стороны. Моник была взволнована. Предложение Алена было так привлекательно, что она едва дышала от счастья. Она впервые видела человека, который похвалил ее за то, что она считала своими недостатками. Моник не верила собственным ушам.

Ле Нотр внимательно смотрел на нее, от него исходила энергия. В воздухе кабинета чувствовался аромат духов; он связывал собеседников невидимой нитью.

– Я думаю, что нам стоит подробнее обсудить ваше предложение, – пролепетала Моник, хотя теперь ее ответ прозвучал уже уверенней. Она расправила плечи и посмотрела Алену в глаза.

– Отлично, мадемуазель Дюваль. Давайте обсудим ваши обязанности.

Моник кивнула, стараясь не выдать себя. Ей хотелось кричать от радости.

– Я слушаю, господин Ле Нотр.

Кайл понимал, что, стоя во дворе под дождем, он выглядит смешно и нелепо. Он совсем промок, футболка и джинсы прилипли к телу, а на ресницах повисли мелкие капельки дождя. И все-таки ничего на свете не могло заставить Каллена покинуть свой пост.

Он огляделся по сторонам: дом обнимал внутренний двор стенами-крыльями, очертания подъездов терялись в темноте. Когда-то здесь было родовое гнездо богатых парижских торговцев.

Кайл держал зонтик над невысоким кустом. На конце колючей ветки виднелся набухший бутон, готовый вот-вот раскрыться.

Каллен закрыл глаза. Дождь капал ему на лицо, струи воды стекали по волосам, капли застревали в щетине. Он отряхнулся, стараясь не задеть розовый куст.

Кайл испугался, что обилие влаги может негативно сказаться на нежном бутоне. Пока что этот куст был единственным образцом нового вида и кто знает, как он мог отреагировать на такую погоду. Обычно Кайл высаживал пробные черенки в теплице, но этот куст стал исключением. Само его существование противоречило всему, о чем Кайлу доводилось читать. Эта роза игнорировала правила садоводства и гибридологии, и Кайл не хотел рисковать многими месяцами работы из-за дождя. Кусту было три года, и он еще ни разу не цвел.

Кайл наклонился, чтобы защитить бутон от порыва ветра, затем сел на мокрую траву. От нетерпения его била дрожь. Скорей бы утро! Дождь вот-вот перестанет, Кайл это чувствовал.

– Проклятье! – пробормотал он. – Хватит уже! Кончишься ты или нет?

Лабрадор по кличке Джон выскочил из укрытия и подбежал к хозяину.

Кайл улыбнулся и потрепал рыжеватую спину свободной рукой.

– Возвращайся домой, – приказал он. – Промокнешь.

Пес лизнул руку хозяина и потрусил домой, к своей подстилке.

Париж понемногу просыпался. Зашумели машины, и вскоре звуки большого города слились в единый непрекращающийся гул, так похожий на шум горного ручья. Огоньки окон слепли в ярких лучах рассвета.

Кайл знал, что очень скоро во двор явятся соседи. Он сжал зубы. Пусть лучше держатся от него подальше.

Он не раз замечал, как люди бросали на него любопытные взгляды, если он разговаривал с розами. Но ему не было дела до обывателей. Никто бы не осмелился смеяться над ним в открытую. Да и за спиной тоже. Когда в тебе под два метра роста и девяносто килограммов, в этом есть определенное преимущество. Да и шрам Кайла редко кого оставлял равнодушным.