Призрак и я - Екатерина Мириманова Страница 15

В следующие дни путешествия стали для нее почти рутинными. Толин будил ее по утрам, провожал до пляжа, где их поджидала Аида, и вместе с нею она отправлялась к месту назначения. Лида узнала о себе много интересного.

На оранжевой лодке они лицезрели все ее жизненные победы на большом круглом экране, прямо на песке под ногами, в пустыне, у которой причалили спустя буквально полчаса после отплытия. Как оказалось, достижений в ее жизни было немало, просто большинство из них она не воспринимала всерьез.

В желтой лодке они перенеслись в мир ее лучших воспоминаний, представлявших собой огромное безграничное озеро, в котором она плавала до приятного изнеможения. В глади воды Лиде привиделись ее пятый день рождения, первый поцелуй, подарки, начало отношений с «мужчинами ее жизни», когда сердце прыгало в груди, словно в него забрался гигантский кузнечик. Она с радостью смотрела на свое назначение главным пиар-менеджером, на свадьбу подруги Вероники, на покупку квартиры. Забавно, но картинки, которые Лида видела днем ранее, не всегда совпадали с тем, что она увидела в воде. Это заставило задуматься о том, что для того, чтобы испытать радость, — необязательно выигрывать. Хорошего за ее жизнь случилось так много, что вечером, общаясь с Толином, она даже не смогла припомнить все увиденное.

Потом была зеленая лодка — и чувство всеобъемлющего умиротворения, когда, погрузившись в изумрудную мглу, Лида вдруг испытала покой, который не мог раньше дать ни один человек, ни одно лекарство на свете, даже самое сильное.

На следующий день, отправившись в путешествие, она оказалась на голубой льдине, посреди океана такого же цвета. Лида начала вспоминать все, что называла своими ошибками, и тут же осознавала, глядя в голубые воды, что, прими она другое решение, никто не знает, как бы сложилась ее жизнь и где бы она окончила свои дни. И, пробежавшись, таким образом, по всем своим оплошностям, Лида поняла, что самое большое, что человек может сделать для себя, — простить свои же ошибки. Так странно — раньше признание своих слабостей казалось ей чуть ли не смертным грехом, а здесь, посреди этой умиротворяющей голубизны, она осознала, что прощение — ключ к движению вперед, а не назад, как казалось на Земле.

В синей лодке она заново открыла для себя понятие бесконечности. Частично Лида уже прикоснулась к нему, когда только умерла, но тогда она все еще была в тисках страхов, сожалений, сомнений, которые усиленно старалась гнать от себя. Теперь же, находясь в месте, очень напоминавшем открытый космос, умело лавируя среди звезд, она открыла это понятие с новой стороны. Лида научилась созерцать и поняла, что отныне свободна от прошлого. Ощущения были совсем не те, которые она испытывала после посещения психолога в молодости. Тогда она внушала себе, что былое надо забыть. Здесь не было полумер, она действительно была уверена, что ни о чем не жалеет, потому что теперь раскаиваться было бы глупо. И все же Аида выглядела не очень довольной вечером того дня, как будто Лида не до конца прониклась идеей путешествия. Но девушка ничего ей не сказала, и Толин тоже хранил молчание, пусть и несколько напряженное. Вернувшись на пляж, Лида, однако, снова начала перебирать в памяти прошлое и думать о том, что все же многих ошибок можно было бы избежать, если бы она с рождения или хотя бы с юности имела тот опыт, который приобрела здесь.

Каждый вечер, возвращаясь на пляж и видя окружающих, она поражалась тому, что ей совсем не хочется вдаваться в подробности их прошлой жизни, общаться с ними, даже несмотря на то, что, возможно, среди них есть те, кто когда-то был ей дорог.